После тренировки и ленча, где-нибудь во второй половине дня, возьмет нескольких мальчишек с собой на крышу и, прежде чем они сообразят, что он собирается сделать, повиснет на карнизе на высоте пятого этажа. Увидит их физиономии и подтянется.
"Делать это или не делать?" – думал Джек, сидя там утром. И сделал. Лег на живот, медленно спустился, держась за край желоба – круглого и крепкого, за который было удобно схватиться, – пока руки полностью не распрямились, а ноги не повисли над дорогой. "Сосчитаю до десяти", – решил он. Медленно сосчитал до пяти, потом стал считать быстрее и чуть не начал подтягиваться, не досчитав. Однако заставил себя успокоиться и, только добравшись до десяти, подтянулся медленно, осторожно. Наконец руки оказались на крыше, он лег на грудь.
Поднявшись и отойдя от края, Райан подумал: "Зачем кому-то об этом рассказывать? Если можешь это сделать и знаешь, что можешь, чего тебе еще?" Как ни странно, но он никогда никому об этом не рассказывал, даже не намекал. Держал при себе. Но то и дело вспоминал и думал об этом.
В то утро, расчищая пляж граблями, он возвращался к этой истории несколько раз.
– Если тебе нынче вечером нечего делать, оставайся, посмотри телевизор, – предложил мистер Маджестик.
– Не знаю, может, найдется занятие.
– Как ее зовут? – усмехнулся мировой судья, запихивая в рот кусок рубленой свинины. Пережевывая, добавил: – Показывают "Эскадру Макхейла". Этот сукин сын... Ты смотрел когда-нибудь?
– Смотрел.
Донна накрыла стол на веранде: рубленая свинина, печеная картошка, горошек, яблочный соус, пиво, домашний хлеб, фруктовый джем на десерт. Райан слышал, как она моет кастрюли на кухне.
– Это напоминает мне время службы, – продолжал мистер Маджестик. – В этой "Эскадре Макхейла" все не так, как в жизни. Я не говорю, будто мы вытворяли такое, как этот Макхейл. Но смотрю и вспоминаю про службу. Про "морских пчел" слышал?
– Кажется, да, – кивнул Райан.
– Строительный батальон. Мы обслуживали взлетно-посадочную полосу в Лос-Негрос на островах Адмиралтейства. Слышал когда-нибудь?
– Кажется, нет.
– В Новой Гвинее.
Райан кивнул и представил себе карту – повыше Австралии.
– Да, севернее Новой Гвинеи, примерно в четырех сотнях миль, – уточнил мистер Маджестик. – Острова Адмиралтейства. Мы мастерили браслеты и ремешки для часов, знаешь, именные браслеты, сплошь из нержавеющей стали или из алюминия, и вставляли в них камушки, которые подбирали в грязи, маленькие, круглые, как бы наполовину мраморные – коричневые, черные с белыми прожилками, а иногда и с зелеными. А потом продавали этот хлам ребятам из военно-морской авиации. Господи Иисусе, заколачивали большие деньги. Просто хлам, только эти пижоны давали за такое дерьмо бутылку виски, которая продавалась за тридцать пять долларов. Парни из Первого Кавалерийского. Они охраняли остров до нашего прибытия. Но не на лошадях.
– Они теперь во Вьетнаме, – сказал Райан. – Я знаю, у них нет лошадей.
– А там, – рассказывал мистер Маджестик, – они высадились, по-моему, в западной части острова, где сплошные кокосы и всякая белиберда. "Морские пчелы" смели бульдозерами кокосовые пальмы ко всем чертям, чтобы проложить взлетные полосы. Была такая история – парни из Первого Кавалерийского еще стояли там до отправления на Филиппины, и мы обычно продавали им всякую белиберду, – они старались отстоять взлетную полосу, окапывались в одном конце, а к ним через полосу шли японские крошки-гейши, абсолютно голые, без единой ниточки, клянусь богом. |