Всё же он ещё молод и очень наивен… Даже столкнувшись с темнейшими проявлениями человеческой природы в собственном клане, всё ещё верит, что где-то на верху сидят не такие же люди, а безгрешные мудрецы, что питаются духовной энергией и солнечным светом.

Мы огибаем несколько участков, затянутых особенно плотным туманом, и выходим на широкий простор. В самом центре возвышается исполинская чёрная пагода, от количества этажей которой рябит в глазах. Она будто пронзает собой тёмное небо. А может, наоборот, растёт из него, как диковинное древо? Основание здания словно срослось с тёмной скальной породой. От всего строения веет чем-то странным, потусторонним. Оно будто бы чуждо самим законам нашего мира. Резкие и угловатые очертания этажей расположены под немыслимыми углами. С одной стороны ярус может быть высоким, а с другой — совсем низким. Те, что выше, наоборот, больше по размеру и нависают над нижними, выходя за пределы обычной архитектуры. Эта постройка не могла бы устоять по всем законам мироздания и науки, но… стоит.

Вокруг пагоды на равном расстоянии парят двенадцать обелисков, а тринадцатым, судя по всему, является само здание.

— Прости за прямоту, Рен, — произносит Текору, разглядывая открывшееся нашим глазам зрелище. — Но я ни за что не поверю, что человек, лично ведущий людей в бой и сражающийся на передовой, способен пожирать их души, словно какой-то трупоед. Тебе простительны такие мысли, потому что ты ещё не видел его вживую. Я уверен, когда познакомишься, все дурные мысли исчезнут.

Неужели мой побратим настолько проникся государственной идеологией? Ладно, отложим домыслы на потом. Сейчас куда важнее разобраться, что за место мы нашли и как отсюда выбраться.

Здесь, рядом с этим невообразимым строением, нет ни ветра, ни запахов, ни звуков, кроме зловещего шёпота пепла и далёкого гула, будто идущего из-под земли. Мёртвую тишину лишь изредка прорезают лишённые рассудка завывания, доносящиеся со всех сторон.

Само пространство в этом месте будто истончилось, и сквозь прорехи в нём можно различить проблески иных миров — то выжженные пустоши, то залитые кислотным дождём джунгли, то бескрайние ледяные равнины. Эти видения всплывают на поверхности клубящегося тумана, а затем исчезают, сменяясь всё новыми невообразимыми пейзажами.

Прямо вокруг пагоды, в самом центре равнины, вырезана гигантская спиралевидная диаграмма.

— Формация, друг мой, — констатирует очевидное Текору, приближаясь к её краю.

Глубокие каналы наполнены дымящейся чёрной жидкостью. Монолиты вокруг парят в нескольких метрах над землёй. Подступив ближе, мы можем разглядеть всё те же сложные и непонятные письмена и барельефы. На них изображены люди, будто бы специально загнанные в узкое ущелье. Орды клубящихся туманом демонов атакуют их со всех сторон. И эта картина в разных вариациях повторяется на остальных обелисках.

— Мы явно угодили в ловушку для разведчиков, — утвердительно заявляет Текору, указывая на барельефы.

— Сомневаюсь, что всё так просто, — не соглашаюсь я. — Масштаб тебе не кажется маловат? Стали бы демоны готовить этот бескрайний простор, заполненный спящими тварями, ради горстки разведчиков?

— Хм… Наверное, ты прав. Скорее всего, мы попали в некое перевалочное пространство между нашим миром и Подземным Царством. Наверняка демонам будет сподручнее вторгаться в наши земли отсюда.

Неожиданно в одной из расселин возле пагоды мы замечаем человеческие останки вперемешку с древними доспехами и оружием.

— Похоже, люди уже бывали в этом месте, — отмечаю я при виде мрачной находки.

— И не вернулись, — многозначительно добавляет Текору.

Медленно продвигаясь вперёд, мы осматриваем окрестности, постепенно сокращая расстояние до пагоды. В соседних низинах и трещинах в земле видны новые скопления человеческих костей.