Лицо мое превратилось в кровавую маску. Тело в сплошной синяк. А град ударов не затихал. Наоборот, с каждой секундой увеличивался.

Я упал. Бесенок звонко засмеялся и принялся копытцами сбрасывать на меня камни, вперемешку с землей.

Запруда на глазах уменьшалась. Показалась вода. Она, вопреки всем теориям не стекала вниз, а продолжала, словно застывшая, бурлить наверху.

– Прекрати, прошу.., – взмолился я.

Но бесенок не обращал внимания. Лишь изредка хитро поглядывал на растерзанное внизу тело и старательно оголял столб воды.

Мне стало страшно. Вот сейчас запруда не выдержит, вода размоет останки земли и вся эта масса грохнется на меня.

Бесенок наклонился над последним камнем. Над ним, сплошной вертикальной стеной пенилась вода. Глазки существа озорно вспыхнули, он схватил камень и бросился бежать со всех ног.

Вода на некоторое время замерла, но я чувствовал, сейчас она осознает полученную свободу и устремиться вниз. Туда, где лежит растерзанное тело Странника.

Это мгновение пришло. Столб задрожал, и под смех бесенка, опрокинулся на меня, перемалывая под многотонной массой непрочные человеческие кости и мясо.

И сил осталось, только чтоб закричать…

– А‑а‑а!

– Все, все, все… Все хорошо, – Зинаида положила ладонь на мой залитый потом лоб, – Больше не будет больно.

Она убрала ладонь и я увидел, что ее рука вся в крови.

Попытался пошевельнуться, и страшная тупая боль заставила меня застонать.

– Слушай меня внимательно, Странник. Внимательно! – Зина приблизилась почти вплотную, и я уловил запах фиалки исходящих от ее волос, – Я не смогла помочь тебе раскрыться. Не все так плохо, но хотелось бы получше. Прислушайся к себе. Следуй мыслям своим. Там выход. Там спасение.

Когда же это кончиться? Мало одного раза, нет, давайте еще…

С трудом приподняв голову, я с удивление обнаружил, что состояние мое далеко не такое, каким я его оставил в последний раз. Во‑первых голый. Во‑вторых – весь в крови. Бардак, да и только.

Мустафа находился рядом, сидел обхватив руками колени и раскачивался из стороны в сторону.

– Что? Так плохо?

– Хуже некуда. Лежал, лежал, потом весь затрясся и стал покрываться синяками. Зинка вокруг тебя бегает, руками машет, ничего путного сказать не может. Потом кровь выступила. Ну прям фокус на фокусе. Но я думаю так, сделай то, что Зинка советует. Может поможет?

А что Зинаида советует? Посмотри в себя! Покопайся поглубже! Бред сивой кобылы. А может и не бред. С какого фига я здесь тогда валяюсь в крови да с побоями? Хорошо. Закроем глаза, впадем в медитацию. Смешно, но надо.

Я стал Каем, собирающим на огромном белоснежном поле расколотые льдинки. Таинственный узор слагался из кусочков, превращаясь во что‑то неопределенное.

Вьюга тихо шептала странные песни, снег падал на волосы и не таял. Сложи все и ты станешь Великим.

Иногда скользкие осколки вырывались из теплых ладоней и, падая, разлетались на еще более мелкие. Это трудная задача, но ты должен справиться.

Грани льда плотно прилегали друг к другу и застывали, чтобы потом никто не смог разъединить голубое полотно.

Иногда прилетал седой северный ветер, молча кружил надо мной и, так ничего не сказав, уносился прочь. Звезды остывали и гасли, но кто‑то зажигал другие и освещал незаконченный рисунок.

Последний кусочек льда встал на предназначенное ему вечностью место.

Я поднялся с колен и прошептал: – «Я сделал это!»

Снег прекратился, вьюга старательно смела его остатки с рисунка и я увидел перед собой огромное сердце. Просто огромное человеческое сердце. Ты сделал это…

– Я сделал это.

Я открыл глаза. Над собой я увидел внимательные лица Зинаиды и Мустафы.