– Дети сейчас умнее нас, – заметил Вася.

– Такие же дурные, только с Интернетом и мобилой. Ну, да у нас тут ни того, ни другого нет. Все мобильники заперты в моей тумбочке.

– А не воруют?

– У меня? – Дима рассмеялся и ответил кратко: – Нет. Пошли, посидим. Голодный?

– Не очень.

– Во-во! А после бега подыхаешь с голодухи. Видел бы ты, как они глотают все подряд! Первые дни и то не так, и это, и кока-колы нет, и вставать дураков нет, и бегать кросс дыхалки не хватает, и костра ни разу в жизни не видели. А потом втягиваются. И кашу молотят как саранча. А вечером до койки доползают и отрубаются, про телевизор и не вспоминают. Мы им тут жирок подтапливаем. Это тебе не кабинет с компьютером.

И они пошли к Диме. Он жил в отдельной палатке, последней в ряду, почти в лесу. Порядок на территории царил идеальный. Порядок, тишина и пустота. Мальчики разошлись по палаткам. Правда, Васе показалось, что он услышал приглушенный крик: «Атас! Афганец!». Он покосился на приятеля – тот ровно шагал рядом, и Вася так и не понял, слышал он крамольный выкрик или нет. Решил, что все-таки слышал. А что не среагировал, так надо знать тактика Диму – вот кто знает, когда нужно нажать, а когда посмотреть сквозь пальцы: мальчишки – они и есть мальчишки.

– Как Магда? – спросил Дима, когда они сидели у него в палатке. Магда была сестрой Васи, бывшей монашкой, жили они вместе, и она вела их нехитрое хозяйство после смерти матери.

– Магда? Хорошо.

– А сам?

– Хорошо. А ты?

– Нормально. Воспитываю. – Семьи у Вадима Петровича тоже не было. Так получилось. – Извини, тут у нас сухой закон, так что… – он скользнул быстрым взглядом по лицу Васи.

– Не нужно! – поспешил тот. – Я же понимаю. Ты не думай, я совсем… ни капли! Честное слово!

У Васи иногда случались запои, он напивался до положения риз, что называется, а потом страшно стеснялся, ходил бочком и прятал глаза.

Вася ел хлеб и вареное мясо, прихваченные из кухни. Дима смотрел на друга и думал, что он почти не изменился. То же выражение лица – так выглядит человек, прислушивающийся к голосам внутри себя, – тот же нездешний взгляд и вечная несмываемая краска на руках и под ногтями, только длинные давно не стриженные волосы поредели и плечи опустились. И лицо то же – состарившегося мальчика. И борода у Васи не растет…

– Так останешься? – спросил Вадим, когда друг закончил ужин.

– Не обижайся, Димочка… – Вид у Васи был несчастный.

– Что случилось? Проблемы на работе?

– Нет, на работе все хорошо. Ты…

– Что? Нужна помощь? Деньги? Говори!

– Ничего не нужно. Я… вот! – Он вытащил из кармана потрепанных джинсов сложенный в несколько раз газетный лист, протянул Диме. – Вот!

Тот взял, распрямил, взглянул вопросительно.

– Вот! – Вася ткнул пальцем. – Статья…

– «Шокирующая находка», – прочитал Дима. – Ну и что?

– Ты читай.

Вадим Петрович прочитал статью до конца. Потом еще раз. И только после этого поднял глаза на Васю. Некоторое время они молчали.

– Что же теперь делать, Димочка? – Он смотрел на приятеля затравленным взглядом.

Лицо у Вадима затвердело и казалось высеченным из камня. Хотя куда уж жестче.

– Ничего! – сказал он как припечатал.