Встав из-за стола, Клэр развернулась и вышла за дверь, аккуратно прикрыв ее за собой. Сейчас лучше всего было бы оставить графа одного, поскольку он никогда еще не был так близок к бешенству. До своей комнаты Клэр почти добежала и даже собственноручно заперла дверь на ключ, чем вызвала в служанке немалое удивление.

— Что случилось, госпожа? — спросила она.

— Да ничего особенного, — та пожала плечами и села в кресло, — я просто побеседовала с графом.

— Ясно, — Франсин других объяснений не требовалось.

Она хорошо представляла, что именно могла сказать ее госпожа и с каким видом. А у любого мужчины терпение не безгранично. Хотя с другой стороны, Франсин также не могла представить, какие обстоятельства могут заставить барона дать согласие на этот брак.

Отец Клэр не был деспотичен, он донельзя баловал свою единственную дочь и выполнял почти все ее капризы. Правда, капризов у Клэр было немного. Гораздо сложнее было выносить все ее выходки. Для этого следовало обладать железными нервами. Но в любом случае, Франсин не думала, что барон согласится выдать свою дочь за графа. Ведь, что бы там ни было, а многое из своих черт характера Клэр взяла именно у него. Барон терпеть не мог, когда на него давили.

Как бы ни злился граф, но попытаться ворваться в комнату Клэр и требовать объяснений он не стал. Более того, в этот вечер его было не видно и не слышно. А наутро, за завтраком он сухо объявил девушке, что отправляется за ее отцом согласно ее пожеланиям и что на сей раз его отсутствие продлится немного дольше.

— Вы должны быть предельно осторожны, мадемуазель, — закончил он, собираясь уходить, — никаких прогулок, поменьше шума и света в окнах. Шторы должны быть всегда плотно закрыты. Я дам слуге дополнительные распоряжения. Я понимаю, что вам хочется подышать свежим воздухом, но на это время следует воздержаться от них для вашего же блага.

— Хорошо, сударь, — спокойно согласилась Клэр.

Ее спокойствие проистекало из того, что в комнате наверху в ящике стола был надежно упрятан ключ от задней двери и с ним девушка не рассталась бы ни за какие блага в мире.

Граф распрощался с ней с таким видом, словно был очень обижен и ожидал, что она извинится перед ним за ее вчерашние слова. Но уж кто-кто, а Клэр не считала нужным извиняться перед ним за то, за что он должен был извиняться сам. Сперва попросить прощения, а потом отвезти ее домой и сдать со всевозможными извинениями барону.

Шторы задернули так плотно, что сквозь них не проник бы даже самый тоненький лучик света. В доме стало сумрачно. Клэр выказывала недовольство, но терпела, во всяком случае, до тех пор, пока не уедет граф. За его отъездом они с Франсин наблюдали в маленькую щель между шторами.

Когда же стук колес затих, Клэр перевела дух.

— Замечательно. Теперь мы можем делать все, что заблагорассудится.

— В чем-то он прав, госпожа, — серьезно заметила Франсин, — вам следует быть более осторожной.

Девушка вздохнула.

— Знаешь, Франсин, мне кажется, что было бы куда лучше остаться в замке и ждать возвращения герцога, чем все то, что произошло потом.

— Нет, не лучше. Госпожа, подумайте, что вы говорите! Герцог хочет заставить вас…

— А граф хочет заставить меня стать его женой. Это гораздо хуже.

— Гораздо хуже? Хуже, чем стать любовницей герцога?

Клэр поморщилась.

— Нет. Я не знаю. Я хочу сказать, что замужество с графом для меня — самое ужасное, что со мной может случиться. Он отвратителен.

— Ничего ужасного в этом нет, — покачала головой служанка, — он влюблен в вас и делает все, чтобы заполучить вас в жены.