— А разве граф не знал, что вы с герцогом очень дружны?

— Скорее всего, знал, но думал, что в таком деле каждый за себя. Ведь люди судят по себе. Но слушай, что было дальше. Выбрав подходящий момент, когда графа не было дома, двое людей герцога сняли слепок замка и изготовили ключ. А поздно вечером проникли в дом, но… — барон сокрушенно развел руками, — вот тут начинаются странности, дорогая. Вместо тебя и Франсин они обнаружили в доме жену какого-то торговца, которая сообщила им, что сняла этот дом пару дней назад. Вы никуда не переезжали временно? Неужели, граф оказался столь умен, что продумал даже это?

Клэр сдавленно фыркнула:

— Ничего он не продумал. И потом, он вообще ничего про это не знает. Это мы.

Тут она расхохоталась и долго не могла ничего сказать. Барон сначала смотрел на нее с интересом, а потом тоже рассмеялся, уж больно заразительно это у нее выходило.

Наконец, когда смех немного утих, он спросил:

— Кто это «мы»?

— Мы с Франсин. Ну, представь себе ситуацию. Граф постоянно мне твердил, что нас ищут и когда найдут, моя участь будет ужасна. Потом он уезжает за тобой и тут нашу дверь пытаются открыть. Франсин видит двух странных и очень подозрительных типов. И что прикажешь нам делать?

— А что вы сделали?

— Мы поменялись местами.

— Что?

Клэр, давясь от смеха, кое-как объяснила отцу, в чем дело. Барон с минуту ошарашено молчал, переваривая эту новость, а потом захохотал так, что едва не вывалился из экипажа. Его дочь тоже не осталась в стороне.

— Ты изображала горничную? — выдавил он из себя, — господи, даже представить страшно, что ты могла бы натворить, если бы тебя попросили что-нибудь сделать! — и он откинулся на спинку сиденья в новом приступе хохота.

— А Франсин была такая важная, — подлила масла в огонь дочь, — точь-в-точь купчиха на мешке с крупой.

Мало-помалу они успокоились. Барон напоследок покачал головой и сказал:

— Я думал, что знаком со всеми твоими выходками. Выходит, нет. До такого еще додуматься надо.

Но в его голосе не было ни капли упрека. Напротив, нешуточная гордость за столь сообразительную дочурку.

— Ну что ж, — заключил барон, — все позади, девочка моя. Остается только надеяться, что ты больше никогда не попадешь в столь нелепую ситуацию.

И он при этом посмотрел на дочь с легким сожалением, потому что не без оснований полагал, что попадет и не раз. Поскольку иначе она не может. Клэр как будто нарочно выискивает такие ситуации, а найдя, тут же вляпывается в них по самые уши.

— Мы едем домой, папочка? — спросила Клэр, немало не беспокоясь о том, что с ней может случиться в будущем.

— Нет, — немного помедлив, отозвался он, — во-первых, я хотел уладить в Париже кое-какие дела, во-вторых, покончить с этой историей, а в-третьих, ты пропустила праздник у Соланж д'Эренмур и тебе нужно развлечься.

— О-о, — протянула девушка, — будут развлечения?

— Непременно. Это я тебе обещаю, милая.

— А где мы остановимся?

— У меня есть одно предложение, и я им воспользуюсь.

— Какое?

Но так как отец молчал с самым загадочным видом и улыбался при этом, Клэр принялась его тормошить:

— Ну, папочка, какое предложение? Ну скажи, мне ведь интересно! Папочка, давай выкладывай.

Хмыкнув, он сдался:

— Хотел сделать тебе сюрприз, — сказал он, — но с такими въедливыми девчонками, как ты это не проходит.