Что-то пошло не так.

31

 Настоящее

– Простите, – говорю я мужчине, когда он входит в комнату. – Простите, что бросила в вас поднос и наговорила всякого. Знаю, вы не виноваты, вас заставляют. Наверное, вы сами все это ненавидите. Конечно, вы помогли бы мне, если бы была возможность. Вы тоже жертва, как и я. Если я когда-нибудь отсюда выберусь…

Дверь закрывается, в комнате снова тишина.

Я сижу в темноте и моргаю так сильно, что под веками вспыхивают отпечатки в виде звезд. Щиплю себя за кожу на руке. Для похитителя меня будто не существует. Но я здесь. И все еще жива.

В туалете я выцарапываю на стене очередную линию. Две недели. Мы здесь уже две недели. Почему ничего не происходит?

Я прохожу первый круг по своей каморке, когда слышу шаги в коридоре. Если я их слышу, значит, он в обуви. Если он в обуви, значит, идет за мной.

Бросаюсь в угол, прячусь под пледом в тот самый миг, когда открывается дверь. Пытаюсь дышать глубоко и ровно, но знаю, что мое притворство его не остановит.

Я права. Плед стаскивают, меня ставят на ноги. Вместо того чтобы драться, я позволяю распоряжаться собой. Пусть думает, будто я ему помогаю. И это приносит свои плоды – капюшон мне на голову надевают аккуратно, а руки за спиной связывают не так туго. Он выводит меня из комнаты, почти ласково положив ладони мне на плечи.

В коридоре пахнет иначе. Даже сквозь капюшон я чувствую, что воздух более тяжелый, насыщенный, возможно, от солнечного света. По коже на руках бегут мурашки – меня ведут вниз по двенадцати каменным ступеням в прохладный воздух подвала, в помещение, где держат Неда. Слышу, как хлопает дверь, без сопротивления усаживаюсь на стул и позволяю себя привязать.

Как прежде, с меня снимают капюшон, глаза обжигает свет, и их быстро завязывают. За эти несколько секунд я не успеваю ничего разглядеть, просто слепящая вспышка, затем снова темнота. Рука, твердая, безжалостная, сжимает мой затылок, не давая повернуться. Я знаю, что это другой мужчина. Так крепко, не позволяя пошевелиться, меня всегда держит второй.

И тут я снова чую его – тот же кислый запах, но теперь сильнее. Нед. Он здесь, рядом со мной. Они посадили нас рядом.

– Назови свое имя, скажи, что у тебя сообщение для Джетро Хоторпа. Вот какое: если он не заплатит, его сын умрет. – Пауза. – Говори.

– Нет.

Голос становится угрожающим.

– Назови свое имя…

– Нет.

– Передай сообщение, черт тебя дери, или нас прикончат, – рычит Нед.

– Умру, ну и плевать, – отвечаю я.

– Ну а мне не плевать, так что просто передай гребаное сообщение!

Рука сжимает меня крепче.

– Говори.

Шею сводит судорогой, и в душе у меня вспыхивает страх.

– Меня зовут Амели Хоторп, – говорю я, стараясь дышать ровно. – Это сообщение для Джетро Хоторпа. Если вы не заплатите, ваш сын умрет. – Делаю глубокий вдох. – Не платите им, он заслуживает сдохнуть, он у…

Резкое движение, порыв воздуха – сбоку в меня врезается Нед. Мой стул опрокидывается, тюремщик сыплет ругательствами, когда моя шея выскальзывает из его хватки. Я ударяюсь об пол, да так, что искры из глаз.

Снова я их открываю уже у себя в комнате. Издаю стон и вновь зажмуриваюсь. Голова болит, но я улыбаюсь. Нед не справился. Все его привилегии и богатство, что имеют огромное значение во внешнем мире, здесь пустышка. Здесь мы на равных. Но психологически я сильнее.

Поморщившись, сажусь. Лицо пылает жаром, я прикасаюсь пальцами к коже и на левой стороне нащупываю припухлость – зреет большой синяк. Еще дальше, над виском, огромная шишка – последствия того, что Нед толкнул меня на пол. Больно, но оно того стоило.