Он подался к майору через стол и тихо, словно кого опасаясь, спросил:

— Зачем крекеру дружинники?

— Какому крекеру?

— А-а!.. Крекеру–штрекеру. Вся пря! Ну, как там его?.. Не могу запомнить.

— Хакеру.

— Черт с ним, хакером! Зачем ему понадобились дружинники? Он что — дивизию хочет сколотить? Правительство свергнуть?..

— Он Ельцина не любил, а новому президенту пока верит. И милиция ему по душе, потому как покой его бережет. А еще он Бога боится. Молится утром и вечером. Оттого добро хочет делать людям. Разговорился с каким–то дружинником, а тот безработный. И семья пять человек. Хакер наш вынул из кармана тысячу долларов и сказал: «На тебе, друг, да только не пей и не кури. Нам, — говорит, — русским людям, сейчас нельзя ни пить, ни курить. Россию защищать надо».

Вошла секретарша, сказала:

— Людей во дворе построили. Вы хотели напутствие им сказать.

— Ах, да — я сейчас.

И майору:

— Вы посидите тут, подождите меня.

— Да, да, конечно.

Генерал вышел, а Катя вынула из сумочки машинку Каратаева, набрала телефон Автандила. И услышала разговор — резкий, взволнованный.

— У тебя што — голова на заднем месте растет?.. Триста девушек брать будем. В Судан повезем. Там сильно богатый человек живет, наш он, на нефтяной трубе сидел. Ему Гайдар помогал, а потом Черномырдин. Гиви его зовут, грузин какой–то или грузинский еврей. Гарем у него и хочет, чтобы русские девушки были. Много девушек. И во дворце работать, и в саду. Везде русские! Нам дэньги большие даст. А этого вонючего Старрока убери подальше. Хотя нет — его я на себя беру. Он у меня и пикнуть не успеет!..

В этот момент вошел генерал. Катя успела иголочкой кольнуть кнопочку магнитофона и бросила машинку в грудной карман кофточки. Четким и громким языком машинка заговорила: «У тебя што — голова на заднем месте…»

— Автандил? — выпучил глаза Старрок и замер от изумления. А Автандил продолжал свой монолог. И когда он его кончил, генерал оглядел кабинет, заглянул в приемную, затем в комнату отдыха, прошел в персональный туалет и вернулся к столу окончательно растерянный. Не своим голосом повторил:

— Автандил?.. Каким образом?.. Где он?..

— А вы ему позвоните. Наверное, на месте сидит. Где же ему быть?..

Генерал позвонил.

— Вы у себя?.. И никуда не выходили?.. А по телефону звонили?..

— Как не звонил? Зачем у меня телефон? Звонил, конечно.

Генерал положил трубку. И стал оглядывать кабинет. Катя наблюдала за ним с невозмутимым спокойствием. Он остановил на ней полубезумный взгляд и спросил:

— Вы слышали?

— Полковник так громко говорил. Я думала, у вас магнитофон под столом?

— Какой магнитофон? Зачем магнитофон?..

Генерал выдвинул ящик, потом другой, третий. Полез под стол, долго там его осматривал, а затем сел в кресло и окончательно уничтоженный, сказал:

— Дайте вашу сумочку! У вас плейер!..

Катя раскрыла сумочку и поднесла к глазам генерала. Он осмотрел ее и вконец ослабевшим голосом:

— Скажите, наконец: какая чертовщина тут у меня завелась?.. Я же так хорошо его слышал, будто он стоял здесь, у моего кресла, и говорил. И почему «вонючий»? От меня разве пахнет? А?.. Почему вы молчите?..

— Утром, когда вы приходите на службу, от вас пахнет… французским лосьоном.