- В то время ты занимал роскошные апартаменты в ее дворце! Как уютно!

- Поверь, мы с ней были добрыми друзьями, и все. А граф Алан был признан лучшим фехтовальщиком королевства, между прочим...

- Значит... только страх перед этим грозным воином удерживал тебя от ухаживаний?

- Перед кем? Перед Аланом? Чушь! Я с ним однажды дрался на дуэли и победил... с небольшой помощью Дафны, конечно...

- Кого? - холодно спросила Сисли. - Дафны?

- А, Дафна... бывшая горничная со второго этажа, - на ходу изменил Лафайет ход повествования. - Но не нужно отвлекать меня от попытки выяснить, что реально, а что нет. В любом случае я был в Артезии, встречался с Рыжим Быком. Я думал... ну, я думал, что будет как раньше, но было как-то не так. Даже Рыжий Бык казался каким-то не таким: он, казалось, лишился всякой сознательности...

- Во сне все меняется, Тазло.

- Думаю, да. Но не это было самой большой переменой. Рыжий Бык вышел на минуточку и вдруг... ну, эту часть очень трудно объяснить... неожиданно... я стал кем-то другим.

- Так всегда бывает во сне, - посочувствовала Сисли. - Но теперь ты проснулся, ты - это ты, тот же самый милый Тазло Хаз, которым был всегда...

- Но я не всегда был Тазло Хазом! - Я был Зорро, из шайки Путников!

- Кажется, ты говорил, что был каким-то Лафайетом, экс-королем Артезии! Вот видишь, Тазло, какие у тебя галлюцинации!

- Ты не понимаешь, все так просто! Сначала я был Лафайетом О'Лири, потом Зорро, а теперь я Тазло Хаз, только я все равно Лафайет О'Лири, если только ты понимаешь, что я имею в виду.

- Нет, - вздохнула Сисли. - Я не понимаю. И это не решает нашу проблему, Тазло. Ты еще должен вспомнить, как выходить.

Лафайет сел на край кровати, обхватил голову руками, не обращая внимания на странное ощущение коротких кудрявых перьев вместо волос.

- Мне нужно как-то с этим бороться, - твердо решил он. - Или я не сплю, и это все реально, а у меня потеря памяти, и в этом случае я всегда мог ходить сквозь стены, или я сплю... И если я сплю, мне следует видеть во сне все, что я хочу... в том числе и то, как я прохожу сквозь стены! - Он посмотрел вверх с довольным выражением липа. - Следовательно... в любом случае, я это могу. - Он встал, вызывающе осмотрел стену, шагнул к ней и... ударился носом так сильно, что из глаз посыпались искры.

- О, Тазло, не так! - взвизгнула Сисли. Она прильнула к нему, издавая успокаивающие звуки: - Мой маленький-малюсенький, даже ходить не может, бедненький Тазлик, ну, ну же, нянюшка Сисли поможет...

- Я могу ходить сквозь стены! - убеждал себя Лафайет. - Это совершенно естественно в этом безумном месте, где смешались все представления о норме. И мне нужно только правильно держать рот, и... - Говоря это, он отстранился от девушки, приблизился к стене... и стукнулся о нее так, что зашатался.

- Тазло, ты все делаешь неправильно! - крикнула Сисли. - На самом деле здесь нет ничего трудного, нужно лишь ощутить слияние.

- Слияние, да? - мрачно переспросил Лафайет. - Ладно, Сисли, если хочешь помочь, научи меня сливаться!

Лафайет потерял счет времени. Сисли дважды выходила за пищей пирожными из птичьих семечек и сладким соком, которые, несмотря на низкую калорийность, вполне утоляли голод. Впрочем, Лафайета это не радовало. Однажды появился Вугдо, чтобы сделать безапелляционное заявление, но Сисли выгнала его, проявив такую горячность, что О'Лири удивился. Несмотря на все усилия, ему так и не удалось протиснуться сквозь шестидюймовый кривуд.

- Ну же, Тазло, - повторяла девушка мягко и терпеливо, что очень тронуло Лафайета, несмотря на расстроенные чувства, - расслабься, и мы попробуем снова. Помни, это не трудно. Тут не требуются большие усилия или особая ловкость. Это всего лишь вопрос правильного осмысления.

- Ясно, - понуро сказал Лафайет.