Секунда – и он по‑паучьи, цепляясь руками и ногами за каждую трещинку, взобрался почти до самого потолка. Затем оттолкнулся, прыгнул – и приземлился на пол уже позади Магьер, которая стремительно развернулась к нему.

Малец хотел броситься вслед за эльфом, но Лисил обхватил его руками, почти повис на нем всем весом, удерживая от прыжка.

– Не смей! – прошептал он. – Нельзя!

Малец перестал вырываться, но продолжал рычать. Магьер между тем растерянно озиралась – коридор был пуст. Незваный гость исчез бесследно. Убедившись в этом, она бросилась к Лисилу.

– Что происходит? – спросила она задыхаясь. – Кто это был? Эльф? У тебя кровь на шее! Он тебя ранил? Он напал на тебя?

Лисил невольно потрогал пальцами шею, где еще саднил след соскользнувшей проволоки.

– А в руке у него… гаррота, верно? – продолжала Магьер уже спокойней. Перевела взгляд на стилет, торчащий в дверном косяке, и лицо у нее дрогнуло, когда она осознала, что это стилет Лисила. – И двигался он так же, как ты… почти так же.

Лисил отвел глаза.

– Он – наемный убийца, каким был ты? – напористо спросила Магьер. – Так ведь?

Полуэльф замялся.

– Анмаглахк, – прошептал он, обернувшись к Мальцу. Пес поглядел в ту сторону, где скрылся эльф, и глухо, басовито зарычал. Потом оглянулся на Лисила и коротко тявкнул.

– Это значит – «да», – зло проговорила Магьер. – И с какой бы стати стихийный дух так кидался на эльфа, если они вроде как в родстве? А что означает это слово?

Лисил кожей чувствовал, как его сверлит ее взгляд.

– Что означает это слово? – повторила сквозь зубы Магьер. – «Наемный убийца»?

Когда Лисил спросил, что такое «анмаглахк», эльф безмерно удивился его невежеству. Сначала он назвал предателем Лисила, потом – его мать. Предать можно своего сюзерена, дело, народ, государство. Эльф не убил Лисила за то, что он ведет себя не так, как все эльфы, – значит, верность сюзерену, народу или государству здесь ни при чем. Все дело в боевых искусствах, которым обучила его мать, – значит, именно за это ее заклеймили предательницей? Науке шпионажа и наемных убийств надлежит учить только анмаглахка.

– Думаю, что это – каста, – тихо проговорил он вслух. – Каста, которая существует среди эльфов. И моя мать когда‑то к ней принадлежала.

Магьер развернулась к нему. Лисил видел, как на ее лице отразилось понимание, – очередная загадка разрешилась, но, как часто бывало в их жизни, отгадка только вызывала новые вопросы.

– Зачем нужна эльфам каста наемных убийц? – спросила она. – А если все это и правда, для чего члену этой касты понадобилось на тебя нападать? У нас нет с ними ничего общего.

Лисилу нечего было ей ответить. Мать научила его тайным искусствам анмаглахк, но более – ничему; превратила в члена этой касты, но никоим образом с кастой не связанного. Все прочие черты, нравы, обычаи своих сородичей она настолько держала в тайне, что даже не обучила Лисила их языку. Эльф назвал ее предательницей, но ведь так можно назвать и живую, и мертвую.

Да нет же, нет! Анмаглахк не сказал: «Твоя мать была предательницей»! Он сказал: «Твоя мать – предательница». А это… это уже кое‑что.

* * *

Сгэйль наблюдал за старыми казармами с крыши дома по другую сторону улицы. Он оставил полукровку в живых. Он подверг сомнению мудрость старейшин и Аойшенйс‑Ахарэ, Вельмидревнего Отче. Убивать своих сородичей запрещено, а полукровка пускай даже и не вполне эльф, но все‑таки – один из них.