|
.. Альбер рассмеялся, и рассказчика это несколько смутило. - Видишь ли, - сказал де Вильрож, - наш Жозеф не бог весть какой оратор. Вот он уже опять стал путать "в" и "б", и это лучше всего доказывает, что он сильно волнуется. - Ничего, продолжайте, дорогой Жозеф! - мягко предложил Александр. - Вы прекрасно знаете, что мы шутим. - Вот я и говорю! - продолжал тогда Жозеф. - Когда месье Альбер уехал на плоту, я остался один. Мастер Виль тоже остался и стал ругаться, как извозчик. Он ушел направо, я - налево. Так мы и потеряли друг друга из виду. Он ушел ко всем чертям. Я тоже. На другой день я вдруг вижу здоровенную змею. Она уцепилась хвостом за дерево и обвила кольцами бедную зебру. Одним выстрелом я прикончил эту гадину и быстро связал зебру лианой. Зебра тяжело дышала и отдувалась, как тюлень, а я связал ей все четыре ноги. "Так, - думаю, - хорошо! Ты будешь иметь честь понести на спине одного славного малого из французской Каталонии". Да не тут-то было! Только я захотел взобраться ей на спину, мерзавка стала брыкаться. Ах, бедная ты моя головушка! Что ж тут делать? Вот я и подумал, что из змеиной кожи можно было бы сделать подходящие поводья, и стал раздевать эту змеюку! Карай! Сделал поводья, надел на зебру и давай рысью. И зебра пошла у меня не хуже, чем этот четвероногий страус, которого зовут жирафом. Право же, она даже могла бы обогнать этого двуногого жирафа, которого зовут страусом. - Так просто? Вы меня удивляете. - А я все сказал. Вот только забыл добавить, что я снял с себя рубашку и завязал моей зебре глаза. И еще я сделал ей ножом дырку в храпе и пропустил через храп ремень из змеиной кожи. - Ну, вот! - А это очень хорошее средство. Я не знаю ни одного андалузского мула, который мог бы сопротивляться, когда ему прокалывают храп и пропускают ремень. - Я думаю!.. - Моя зебра несла меня как миленькая. Я только натягивал поводья то вправо, то влево. Как удила... - ...которых она не могла грызть. - Конечно. Я часто встречал негров и спрашивал - очень вежливо, - как проехать к водопаду Виктория, а они ни за что не хотели отвечать. Они смотрели на меня так, как если бы я свалился с облаков, и понимали меня не лучше, чем если бы я говорил по-кастильски с поляком или хотя бы с простым уроженцем Оверни... Тогда я решил держать курс по солнцу. И этак я ехал и ехал, покуда не добрался до трактира, где мы и повстречались. - И это все? - Все, месье Александр. Вот разве только еще одна мелочь. Я не могу нахвалиться нашими неграми, но что касается белых... Дело было дня за три - четыре до моего прибытия в Алмазный край. Я страшно устал и еле волочил ноги. - А зебра где была? - Зебра околела еще за тридцать шесть часов до этого. Она перестала есть, бедняжка. Затем рана в носу стала у нее гноиться. |
