– Значит, он врал.

– Зачем это ему? Разве он твой враг?

– Не знаю. Спроси про это у него самого.

– Нет уж, спасибо. Я не желаю даже подходить к нему близко лишний раз.

– Как хочешь. Тогда расскажи мне, что же было с вами после того, как я улетел?

– Ох, даже вспомнить страшно! Буря вроде бы утихла… даже нет, она просто отступила, как собака, отходящая от лисы, когда ее настигают охотники. Зурахаты сблизились с нами и принялись обстреливать из катапульт. Не очень точно, но со временем они могли бы продырявить все корабли. Рогез кидался в них огнем, правда, без особого успеха – во вражеской эскадре остался еще один волшебник, хотя и не такой искусный, как тот, что схватился с тобой. Они друг друга стоили, только и всего. Гуннир ничего не делал, только отклонял камни от своего корабля… вонючий пес! Я его ненавижу с каждым днем все сильнее.

– Ночью он славно справился с кочевниками, – возразил Сорген.

– Ха! Все только по тому, что там надо было заниматься его любимым занятием – пугать и резать людей, как свиней! Тьфу на него! – в избытке чувств Хейла на самом деле сплюнула на пол, под кровать, и топнула ногой. – Так вот, эта свинья ничего не делала для победы. Поэтому, пришлось снова вставать на ноги мне, бедной, измученной женщине! Можешь представить, как мне плохо было тогда?

– Да уж… – Сорген облизнул пересохшие губы и жестом попросил у Хейлы кружку с водой. Она подала, продолжая рассказ.

– Единственное, что придавало мне сил – желание как можно скорее броситься на поиски тебя, мой любимый. Я вспомнила про одну рыбу под названием Зайнутама, которая живет в нашем море. Огромное, сильное животное, обитающее на глубине и поднимающееся на поверхность только по зову мага. У меня был гребень, высеченный из кости Зайнутамы. Почему бы такой твари не жить и в Белом море? – подумалось мне. Ведь я слышала байки, будто оба моря раньше были одним целым, до тех пор, пока Келудан не разбил их своими горами. Оказалось, что я совершенно права! На мой зов всплыла совершенно невероятных размеров рыбина, ударом хвоста разбившая в щепки корабль вражеского волшебника. На большее у меня просто не было никаких сил: я упала, кое‑как держась у борта, чтобы посмотреть, что там будет дальше. Рыбина ушла обратно, на глубину, но Рогез оказался молодцом. Воспользовавшись неразберихой, он прикончил барахтавшегося в воде вражеского мага, так что больше ему никто не мог помешать. Он сжег еще два корабля, а остальные повернули прочь. Буря немедленно вернулась и обрушилась на нас с прежней яростью… Я плакала, уткнувшись прямо в палубу, потому как ты не вернулся, а я не могла искать тебя! Что может быть ужаснее. Рогез тоже походил на выжатую тряпку. Он еле успел достичь своего корабля, прежде чем шквал снова обрушился на эскадру. Никто не мог… или не хотел защищать суда от волн и ветра; две посудины, больше других поврежденные катапультами, потонули. Через день, под вечер, мы причалили к берегу, выползи на него и устроили лагерь. Все были так рады твердой земле, так измучены плаванием и сражением, что повалились спать. Я… кажется, это ты уже слышал – ходила по пляжу и ревела. Нет чтобы еще раз позвать тебя через дудочку!

– Возможно, я опять дрых. Вечером мне отдохнуть не удалось, – Сорген криво ухмыльнулся, вспоминая свою первую встречу с Колокольчиком.

– Какая разница! Я уснула под каким‑то камнем, как уличная бродяжка. Одно хорошо – долго спать не смогла и встала с чуточку посвежевшей головой. Я сразу вызвала эбансов и послала их на разведку, с единственным заданием – найти тебя! Представь мою радость, когда один из них вернулся и сообщил, что ты жив и находишься от нас в каких‑то двадцати льюмилах… Правда, это тупое животное не обмолвилось о вражеских армиях и волшебниках.