Утром армия кочевников длинной грязной змеей уползла за холмы и утесы из разоренного Делделена. Оставшиеся в городе пираты принялись за пьянство и женщин, спеша урвать оставшийся им день. Многие не желали идти ни в какой поход, но воля Колокольчика и присутствие пугающих колдунов заставляли их держать свое мнение при себе. Южане же просто пользовались тем, чего были давно лишены; весь город обратился в большую, гудящую таверну, полную охочих мужчин и сговорчивых женщин.

После полудня, когда Хейла спала, отдыхая от ночных игрищ, Сорген пришел в покои Колокольчика и велел ему собрать семерых слуг, которые разделяли с хозяином проклятие Бога‑Облака. К счастью, все они были еще не особенно пьяны. Маг отвел их к реке и усадил в лодку; на все вопросы он отвечал загадочной улыбкой и обещанием показать, а не рассказать. Вместе с лодкой они поднялись в воздух – Соргену было очень смешно видеть, как отъявленные головорезы бледнеют и хватаются за борта с тонким скулением. Спокоен и тих был только сам Колокольчик, словно бы понимающий всю важность момента.

Лодка пролетела вдоль реки, потом скользнула над лесом. Сорген не испытывал никаких сомнений, хотя в своем странном сне не видел дороги. Он ни на мгновение не задумался, что все это может оказаться вымыслом и ложью воспаленного разума.

– Да куда ж мы летим! – спросил, наконец, встревоженный Колокольчик.

– Ты узнаешь это очень скоро! – с очередной раз ушел от ответа Сорген. – Посмотри на тот островок молодых дубов! Он тебе ничего не напоминает?

Лодка плавно опустилась рядом с рощей, которая выглядела в точности так, как это было во сне. Раскидистые ветви сплетались, как руки влюбленных, гладили друг друга и шептали некие тайные слова. Где‑то в кронах пела малиновка и легко постукивал дятел, рядом шуршали в траве мыши. Сорген повел своих спутников среди узловатых, но еще тонких дубовых стволов. Его спутники уже поняли, куда их привез колдун. Все в голос стенали, умоляя не заставлять их вспоминать былое и не бередить душевные раны. Восемь плачущих, сморщивших бледные лица людей – это зрелище Сорген запомнил надолго! В конце концов, они отказались идти дальше. Тогда колдун вернулся и стал по одному выталкивать их на поляну рядом с прудом. Они застывали, пораженные, как громом, падали на колени и рыдали в голос. Скрюченные пальцы царапали лысые черепа и рвали вороты рубах, сразу ставших тесными.

– Наш пруд! – промычал Колокольчик, один за всех. Встав на четвереньки, он прополз по зеленой траве, сбивая головы ярко‑желтым одуванчикам. – Он снова чист!

Слезы нескончаемым потоком текли по его впалым щекам, по землистой коже, и капали на грудь. Пират не пытался вытирать или останавливать их, так же, как и все остальные.

Вдруг Колокольчик встрепенулся. Повернув голову, он тихо застонал и упал бы без чувств, если бы двое самых сообразительных слуг не подхватили его под руки. С другой стороны к пруду летящей походкой, в развевающемся белом платье спешила девушка.

– Нет! Не может быть! – задушено пролепетал окончательно сраженный Колокольчик. – Колдун! Ты так жесток… но сам этого не знаешь.

– Я знаю все, – твердо возразил Сорген. – Встань.

Колокольчик молча и медленно, как сомнамбула, встал с колен. Маг осторожно положил руки ему на лысый череп и несколько раз тяжело вздохнул. Он ведь никогда не видел, как выглядел предводитель пиратов в юности… оставалось только представить это. Ведь надежда… она никогда не пропадает насовсем! Сорген провел ладонями по щекам, с радостью видя, как розовеет кожа и сглаживаются жуткие выступы костей. Колокольчик с трудом держался на ногах, дрожал и стонал. Весь он горел, как в лихорадке, а спина вытянулась в струнку. Сорген гладил его лицо ладонями, будто бы раскрашивая в нормальные, человеческие цвета.