Я увлеклась и почти забыла о том, зачем взяла этот альбом. Но перевернула еще одну страницу и остановилась.

Вот она. Та самая фотография, которую я подарила Катерине уже после окончания школы. Я вынула снимок из альбома, перевернула его. Так и есть. Вот и моя дарственная надпись: «Дорогой подружке Катеньке на добрую память». Про эту надпись я уже забыла.

Я отложила альбом в сторону, достала из своей сумки фото, похищенное у Штефана, и сравнила оба снимка.

Сомнений нет. На фотографии я, а никакой не двойник. Причем это оригинал, а не копия. Бумага успела немного пожелтеть.

Что же получается? Получается, что к Штефану каким-то волшебным образом попала моя фотография. Если у него не Катькин снимок, значит, это снимок из нашего семейного альбома. Или тот, что я подарила Пашке.

Я вложила Катин снимок в альбом, закрыла его и поставила на полку. Ладно, приду домой – проверю свои фотоархивы. А пока поищу детектив для Кати.

Детективов не оказалось. Ничего страшного, принесу свои книжки. Чейза или Чандлера… Хотя нет. Катерина не любит читать книги про «их» жизнь. Говорит, что ощущает себя полной неудачницей.

Я вышла из квартиры. Заперла дверь и пошла вниз по лестнице, продолжая размышлять. …Тогда притащу ей Донцову. Она пишет легко и смешно, думаю, Катьке понравится.

Я поправила на плече сумку и пошла к метро. Домой! Планов на сегодня у меня никаких. Поваляюсь на диванчике, почитаю книжку, посмотрю телевизор. В общем, отдохну.

Хорошо, когда не нужно никуда спешить. Странно, что раньше я этого не замечала. Да куда я раньше ходила? Только на набережную, торговать искусством! И сидела там, как приклеенная, шесть дней в неделю. А если Пашка работал в воскресенье, то и все семь. Опоздать на такую работу я не могла, сидела себе, разглядывала редких прохожих. Обменивалась с Тепляковым парой предложений и вечером тащилась домой. Вот и все кино.

Зато теперь… Боже мой, какой насыщенной жизнью я живу! Какое разнообразие ощущений, сколько экспрессии! С кем бы поменяться? Нет желающих? Желающих не нашлось, и я пожала плечами. Отчего-то меня этот факт не удивил.

Впрочем, не так все плохо в моей новой жизни. Деньги есть? Есть. Работа есть? Есть. Перспективы есть? Туманные, но есть. Вернее, наоборот: есть, но туманные. То есть ни зги не видно. Бреду куда-то, а куда – непонятно. Страшно?

Я прислушалась к себе. Да нет. Очень бодрящее ощущение!

Я остановилась и расхохоталась. На меня удивленно оглянулись две девушки. Я спохватилась: нужно следить за своими эмоциями, а то я в последнее время веду себя неадекватно.

Я вошла во двор дома, окинула его пристальным взглядом. Где мой друг Васек? Обычно они с друзьями пьют в беседке. Но скандалов и разборок не устраивают, мусор после себя всегда убирают. Поэтому жильцы на них не ворчат.

Васьки в беседке не было, как, впрочем, и других его дружбанов. Ну да, понятное дело. Осень в этом году дождливая, на улице холодно. Наверняка бомжи нашли себе местечко поуютнее.

Я вошла в подъезд, вызвала лифт. Вошла в кабинку, не глядя, ткнула пальцем в привычную кнопку. Повернулась и застыла, разглядывая свое отражение в большом настенном зеркале.

Как там сказала Катька? «Цветешь и пахнешь»? А подруга права. Мне бы еще продумать свой имидж, и я стану хорошенькой. Надо что-то решать с волосами. Мама не разрешала мне стричься с первого курса училища. За прошедшие двенадцать лет грива отросла почти до пояса. Красивая грива, ничего не скажешь, но ухаживать за ней – сплошное мучение. Может, постричься покороче?

Мысль показалась такой крамольной, что я чуть не поперхнулась. Вечное терзание «что сказала бы мама» напомнило о себе болезненным всплеском, и я устыдилась своего порыва.