|
Штукатурка осыпалась, открыв взгляду выщербленную от небрежения древнюю каменную кладку. Домики, где жили паломники, полны мусора. В день нашего приезда единственными здешними гостями были несколько бродячих кошек, отощавших собак да парочка диких ослов. — В жизни не видела такой унылой кошки, — сказала дочь Суллы Алина. Галерея, где позировал на фото Панос, выглядела совсем заброшенной. Штукатурка осыпалась. Краска облупилась. Невеселое место, совсем не такое, каким оно выглядит на отцовской фотографии. И все же я улыбнулась, почувствовав его присутствие здесь, в месте, которое он любил. Я представила монастырь, полный верующих, и среди них Паноса — вот он прикладывается к иконам, священник поет молитву и помахивает кадилом… Представила запах ладана, который шел от Паноса, когда он целовал меня на ночь. Вот так вызывают духов. Так наводят мосты через пропасти, разделяющие людей. Священные воды святого Андрея все текут, хотя монастырь полуразрушен. Источник находится внизу, почти у самого моря, к нему ведет лестница из множества ступеней. Я попросила Джона помочь мне сойти к роднику. Он снес меня вниз на руках, тяжело дыша и осторожно нащупывая ногами стертые от времени ступени. Я уже видела монастырь Святого Андрея в 2010 году, в свой первый приезд на Кипр. Тогда мы были здесь во второй половине дня. Мне хватило времени лишь на то, чтобы сфотографироваться на том самом месте, где когда-то стоял Панос, да сойти к источнику. Пока заходило солнце, я вложила медальон со святым Андреем — тот самый, что был у Паноса в кармане, когда он умер, — в свою иссохшую ладонь. И опустила ее в холодную быструю воду. «Здравствуй, Бог, — стала молиться я. — Пожалуйста, разреши эту загадку. Пожалуйста, пусть это будет что-нибудь другое, не БАС. Пожалуйста, сохрани моим детям мать. Ведь они ни в чем не виноваты». И сфотографировала свою ладонь с лежащим на ней медальоном, по которому течет вода. Потом еще постояла, молча. И надеясь. В свой второй визит мне оставалось молиться лишь о чуде. Да, я верю в чудеса, решила я на пути к монастырю. Достаточно взглянуть на мою мать, чтобы поверить. Совсем недавно она умирала, а теперь снова жива. Да, я верю в чудеса. Но я не ждала чуда для себя. Потому что не считала, что я его заслуживаю. Моя мать верила и ходила в церковь всю жизнь. Я — нет. Моя мать никогда не забывала о Боге, я о Нем не думала. Джон опустил меня на ступени, чтобы отдохнуть, шагах в двадцати от источника. — Достаточно, — сказала я ему, — дальше нести не надо. За спиной над Средиземным морем вставала полная луна. Я едва смогла повернуть голову, чтобы разглядеть ее. Поездка на Кипр ускорила приближение моего конца. |
