Крыльцо и пятачок перед воротами прилично освещались, увидеть оттуда упрятавшегося под аркой человека — невозможно. Если Львов отправится на машине из гаража, то Стас услышит звук мотора. Накинув на плечи куртку и постаравшись наконец-то расслабиться, сыщик начал подбивать итоги.

«И так, что мы имеем?»

Имеем — выстрел поверх головы и Редькина. Причем, майор почти не сомневался, что обстреляли его с единственной целью: заманить в дом Федора и дать возможность найти рекламный буклет, выводящий на пятую «русалку», и стерилизатор с медицинскими инструментами. Стальной ящик поставили на самое видное место, буклет выбивался из вороха пожелтевших от старости газет, бил глянцевым лучом, как бриллиант из мусора. Стас помнил, как возликовал, увидев эти две находки. Его рука просилась к телефону, хотелось позвонить Мартынову и завопить: «Нашел! Нашел!»

Остановился сыщик — чудом. И только потому, что пристально и въедливо прочел подготовленные двумя профайлерами документы с психологическим портретом вероятного преступника. В них красной строкой проходило предположение: маньяк относится к типу организованного несоциального серийного убийцы. То есть: он обаятелен, обладает высоким интеллектом, хорошо за собой следит, он выдержан и предпринимает меры по устранению улик. Это альфа и омега организованного типажа.

Но Редькин жил в замусоренном доме, его одежда провоняла потом: к такому мужику ни одна из чистеньких «русалок» не подошла бы и на пушечный выстрел! Редькин буен и неопрятен, о какой «маске нормальности» можно говорить? Несоциальный тип обязан обладать отличной, превосходной «маской». Он не скандалит, он для всех — нормален.

То есть… Редькин абсолютная противоположность: дезорганизованный асоциальный тип.

Но если разбирать его по косточкам… Если предположить, что оба профайлера ошиблись… То многое, если не почти все, укладывается в портрет серийного убийцы: Федул неадекватен, жил с властной матерью, вмешивающейся в его личную жизнь, он не следит за внешностью и жилищем, он сохраняет воспоминания о жертвах (буклет, сережки), уровень интеллекта — немногим выше плинтуса.

«Психологи ошиблись? — поеживаясь, думал Стас. — Причем, оба сразу, одинаково?»

Не может быть. Невероятно! Ведь Редькин не был даже комбинацией двух психотипов, он был ярчайшим представителем противоположности!

Конкретно эти размышления недавно и остановили сыщика от сиюминутного решения: позвонить, доложить, обрадовать. Стас прежде хотел разобраться со всяческими «но». Ведь если разбирать Федю по косточкам, если вспомнить историю его прежних взаимоотношений с женщинами…

Нет, нет и нет! Гущин слишком долго проникался делом Водяного, чтоб не признать правоту профайлеров. Водяной никогда не нападал спонтанно, он выслеживал девушек и подбирал их по принципу схожести — все жертвы ухоженные стройные блондинки, и то есть, он — социальный организованный тип. Принять Редькина за Водяного, это все равно что перепутать Карабаса Барабаса и Пьеро!

Но вот загвоздка… Если рассматривать последние события, как затеянную Водяным игру, то почему он подставил следствию свою полнейшую противоположность — неопрятного и буйного Федула? В наши дни найти специальную литературу не проблема. Водяной, как изощренный психопат с хорошим интеллектом, наверняка, почитывал психологов, выискивал в Сети статьи профайлеров… Он, вне всякого сомнения, интересовался тем, как выслеживают подобных ему нелюдей! Слюной на книжки капал, посмеивался, полагая, что уж он-то не попадется никогда. Он — умный. Ловкий.

Тогда почему убийца так бестолково подобрал подставного душегуба?

Попросту воспользовался тем, что подвернулось? Не смог отказать себе в удовольствии «подшутить» над следствием?

Но он не мог не знать, что следствие не заглотит наживку вместе с крючком! Федул совершенно не похож на мужчину, за которым приличные «русалки» уходили с пляжа, из клубов, покорно усаживались в машину…

Да и машины-то у Феди нет.