Вопрос Сайны повис в воздухе.

Затянувшуюся тишину прервала система. Я уже и позабыл о своём запросе. Решил, что механистка ошиблась, и пошёл дальше, но вот нас нашла механическая лапа с относительно новым терминалом. Видимо, этот почти не использовался.

— Статус и параметр духовного ресурса этого существа, — я кивнул на семьдесят восьмого.

— Сколько угрозы? Не может быть так мало! — возмутилась механистка.

— Блокировал Голубь или аудитор Мракрия? — спросил я

— Если проходчик — значит и ресурс есть, — задумалась Сайна.

— Чем ты здесь занимался? — спросил я у бывшего зомби.

— Я… не помню, — растерянно ответил он.

— Что ты вообще помнишь о себе?

— Я… помню свой номер. И помно желание… Да, желание. Оно — единственное, что я помню.

— Что за желание?

— Покой, — отозвался семьдесят восьмой. — Я хочу покоя.

— Вечного? — уточнил я.

— Да-а… Н-нет! Не хочу в сансару…

— А что это такое?

— Не знаю… — с удивлением понял семьдесят восьмой.

— Пере-рождения, — с трудом проговорил второй ассимилированный.

— А ты что помнишь?

— Не больше. Но желание — общее.

Перевёл взгляд на последнего.

— Помню, что хотел кого-то спасти, — сказал он. — Кого-то важного. Но покой — тоже подходит.

Забавные ребята.

— Другие на нас нападут, если подойти близко?

— Начальник… Начальник смены решает, — попытался реабилитироваться семьдесят восьмой.

— Как его найти?

— А надо ли его искать? — спросил Мерлин.

Я бросил на него короткий взгляд и требовательно повернулся к зомби.

— Он сам нас находит, — ответил второй.

— Вы всё слышали, — бросил я остальным в рейде. — Смотрите по сторонам.

Передвижение между разными ветвями осуществлялось вертикальным монорельсом. Моей троице новичков эта наука была впаяна по-умолчанию, так что семьдесят восьмой просто коснулся его рукой, и что-то само его подняло и потащило вверх. Грубовато, как по мне — не удивительно что местные зомби выглядят такими потрёпанными.

С тяжёлым вздохом я снова зачерпнул ману, чтобы создать деревянную лестницу наверх.

— Эстель, что слышно?

— Тия внизу всё ещё сражается. На этаже под нами — боевой рейд техноцита. Я слышу как скрипят сервоприводы голиафов.

— Спустились с другой стороны и ищут нас? — понял я.

— Вряд ли, — покачала головой Белая и ткнула пальцем в мерцающий алым огонёк камеры.

— И ты не сказала? — опешила Сайна.

— Я думала, все знают. Они были наставлены ещё за пределами базы. Вся локация в них. Плюс механические птицы над нами. Нас не могли не видеть.

Я кивнул, подтверждая её слова.

— Тогда почему нас никто не ловит? — уже спокойно спросила механистка.

— Они мазохисты, — предположил Мерлин.

Белая тоже вопросительно посмотрела на меня.

Как будто я знаю. Честно говоря, после эпического успеха замысла с водными лилиями и рыбой, насчёт самого техноцитового логова я ошибся уже дважды. Первый раз — оценивая силу техноцита по последним стычкам, в которых мы его ассимилировали и обращали против создателей, и второй — с тем что нам придётся сражаться за каждый сантиметр этого места.

По итогу тяжёлая техника осталась внизу наводить шорох, а здесь вообще сражаться негде, кроме площадей у развилок на стальном древе.

Поэтому ответа у меня не было.

Наверху нас ждало то же самое, что и внизу — множество рабочих зон, зависших в темноте с подсвеченной стальной лентой дороги.