Как-то она заставила Полю примерить старинный кулон – черненое серебро с каплями бирюзы. Словно меж путаного кружева летнего разнотравья затерялись яркие головки незабудок. Сама застегнула тугой замочек на Полиной шее и велела отойти к окну. Долго всматривалась в растерянное лицо девушки, а потом раздраженно прошипела: «Сними, видеть не могу!»

Будто Поля надела кулон по собственной воле!

Старуха молчала, ожидая ответ на свой вопрос. Поля неприязненно посмотрела на смуглое горбоносое лицо и через силу призналась:

–Отчим пьет. Часто. Наташа – она ему родная дочь – ужас как отца боится, он злой, когда пьян. И руки распускает, у малышки синяки неделями не сходили. – Поля судорожно вздохнула. – Я ее с собой забрала, Натку-Наталью. А Павка с мамой остался. Пока.

–Что значит – пока?

–Найду хорошую работу, обязательно заберу его, – Полины глаза упрямо блеснули. – Если сейчас не согласится, то через три года заберу, когда Павка школу окончит. Он хорошо учится, на одни пятерки, как я.

–А если мать не отпустит его?

–Отпустит. Папа хотел, чтоб мы с Павкой высшее образование получили, мама помнит.

–Павка тоже Морозов?

–Да. Только Наташа – Свиридова.

–Почему мать не выгонит мужа, не разведется?

–Она… его боится, – Поля опустила голову. – Говорит: он обещал нас с Павкой убить, если она от него уйдет. Мама… слабая.

–А ты боишься?

–Нет. Я его ненавижу.

Софья Павловна кивнула, будто принимая дикий Полин ответ, и задумчиво протянула:

–Увеличим сумму. Представим – ты купила квартиру. Остались деньги, тысяч пятьсот, на что ты их потратишь? На одежду – все-таки девушка твоего возраста не должна ходить в джинсах и футболке как мальчишка. На драгоценности – прекрасное вложение денег. На поездки за границу, почему бы ни посмотреть мир, если появилась возможность?

Поля хмуро улыбнулась. Ей не нравился этот разговор: к чему переливать из пустого в порожнее?

Но промолчать она не осмелилась. Уж очень напряженно смотрела на нее старуха, настороженно и зло, словно и без Поли знала, что именно сейчас услышит.

–Я б положила все в банк, – угрюмо сказала Поля. – Брала бы оттуда лишь в том случае, если б не смогла заработать, сорвалось что-то или я заболела.

–Почему просто не жить на эти деньги?

–Мне еще Павку учить и Натку на ноги ставить.

–Тебе?

–Я – старшая.

–Ты дура, Аполлинария Морозова, вот ты кто! Тебе жить нужно, а не загонять себя в угол! Твои Павка и Наталья на совести матери, а не на твоей, неужели ты этого не понимаешь? Именно она отвечает за них по закону! И за тебя, кстати, отвечает, ты еще не совершеннолетняя!

Поля отвела взгляд в сторону, не в силах смотреть в темные, горящие странной злостью глаза старухи, и вяло пробормотала:

–Каждый живет, как умеет. И потом – мне скоро восемнадцать, я уже взрослая.

На этом разговор прервался. Софья Павловна швырнула в Полю подушку и велела убираться вон.

Так часто случалось, Поля уже не обижалась и не пугалась. Старуха на следующий день встречала ее как ни в чем ни бывало и снова приставала с какими-нибудь вопросами. И что она находила в них интересного?

«Пожалуй, я действительно не отказалась бы от упавших с неба денежек, – хмуро размышляла Поля, гуляя в парке с младшей сестрой. – Жаль, бесплатный сыр бывает только в мышеловках…»

                                                ГЛАВА 8                             

Сегодня Софья Павловна чувствовала себя настолько плохо, что Полю к ней не пустили.