— Я рад, что он не мой отец.

 — Уилл, мне очень жаль. Бабушка такого наговорила… Она ненормальная. И дура. Зачем только родители скрывали от тебя? Они тоже ненормальные.

 — Что ты понимаешь! Это же здорово. Самый лучший подарок: я не принадлежу к этой поганой семье.

 — Нет, принадлежишь. Все равно ты мне брат.

 — Ничего подобного, тупица! — Он схватил меня за руку, перевернул, чтобы стали видны жилки. Приложил к ней своё запястье. У него вены были значительно ближе к поверхности, нежные, голубоватые. — Другая кровь!

 — Голубая кровь.

 — Дурная кровь!

 — Ненавижу бабушку!

 — А я её обожаю! Полоумная старушенция перевернула всю мою жизнь. Только дождусь, когда мне исполнится восемнадцать, и свалю отсюда на фиг.

 — Будешь разыскивать свою настоящую маму?

 — Какая мне от неё радость? Несчастная наркоманка, которая отказалась от собственного ребёнка. Нет уж, спасибо! Не надо мне больше никаких родителей. Я и один прекрасно обойдусь.

 Я сказала:

 — Ты не один. Я от тебя не отстану, буду везде с тобой, как приклеенная.

 Уилл посмотрел на меня и вдруг засмеялся.

 — Отлично, маленькая мисс Притт! [2] Ладно, пошли поедим.

  — Вместе?

 — Если хочешь, можешь отнести свою порцию на улицу и поужинать за углом, а я устроюсь вот тут.

 Уилл сел в мамино кресло, перекинул ногу через подлокотник.

 — Тут что-то вроде пирога с рыбой — мама достала из морозильника. Будешь? Ещё есть овощи, ну и тому подобное. Пойду приготовлю?

 — Зачем нам эта гадость? Будем есть пиццу! — сказал Уилл.

 — По-моему, пицца кончилась.

 — А доставка на что?

 Уилл снял телефонную трубку и заказал большую пиццу «Палас» с полным набором приправ, две порции чесночного хлеба, две большие кока-колы и целую коробку мороженого — шоколадного, клубничного и ванильного.

 Я только рот раскрыла. У него же нет денег! Вот уже несколько недель папа не давал ему наличных на карманные расходы и даже конфисковал социальную книжку, на которую откладывались деньги в строительный фонд. Я попыталась прикинуть, сколько осталось в кошельке у меня. Даже и пяти фунтов не наберётся. В портфеле ещё бренчало по углам мелочи приблизительно на один фунт, но это и все.

 — Номер кредитной карты? Конечно, конечно. — Уилл без запинки отбарабанил номер и срок действия. Потом положил трубку на рычаг и улыбнулся во весь рот. — Ужин прибудет через двадцать минут, Фиалочка.

 — Ты что, назвал выдуманный номер?

 — Да нет, это номер отцовской карточки. Он как-то оставил бумажник на кухонном столе. Там было полным-полно двадцатифунтовых бумажек, но ведь надо знать нашего папочку — они у него небось все сосчитаны, да ещё и помечены специальными невидимыми чернилами. Стащить кредитку — заметит. А вот номер запомнить — пара пустяков.

 — Так потом все равно узнает, когда будет подводить баланс.

 — Через месяц, а то и позже. Кого волнует такое далёкое будущее? Давай, Фиалка, жить сегодня и сейчас.

 Так что мы умяли огромадную пиццу на двоих, заели чесночными булочками, запили все кока-колой и дочиста выскребли ложкой коробку с мороженым.