Она пошла за ним к дивану, но не села, а остановилась рядом и пристально посмотрела на Оуэна.

— Что же ты хотел мне сказать? — спросила она, решив сразу же перейти к делу.

Оуэн ухмыльнулся.

— Ты столь прямолинейна, что я даже растерялся. Ну хорошо, как хочешь. — Он пожал плечами и снова улыбнулся. — Я хочу, чтобы ты вышла за меня замуж.

Чонси невозмутимо смотрела ему в глаза.

— Зачем, Оуэн? Почему?

— Почему? — мягко повторил он, внимательно разглядывая ее лицо. — Потому что я люблю тебя, почему же еще? Я уже не раз говорил, что восхищаюсь тобой.

— Да, я знаю, говорил, но я хочу знать другое, Оуэн. Почему ты решил просить моей руки именно сейчас?

— Потому что тебе совсем недавно исполнился двадцать один год. В самый раз подумать о замужестве.

— Значит, как только я отметила свой день рождения, ты сразу же решил, что любишь меня, не так ли?

— Не совсем так, но что-то в этом роде.

В какой-то момент ей показалось, что Оуэн хотел добавить «черт бы тебя побрал», но он, естественно, этого не сделал.

— Оуэн, — обратилась она к нему, все еще надеясь, что тот скажет ей что-нибудь интересное, — неужели ты не помнишь, что у меня нет приданого? Ни гроша! Неужели тебе нужна нищая жена? Или я ошибаюсь?

— На свете есть более важные вещи, чем деньги, — глубокомысленно заметил он.

— Но только не для твоей семьи, Оуэн, — резонно заключила она.

— Ошибаешься, Элизабет. Это не так. Мои родители считают тебя серьезной девушкой, замечательной во всех отношениях, и я клянусь, что им совершенно безразлично, что у тебя нет денег или имущества.

Нет, он ничего не собирается сообщить ей. Чонси поняла со всей отчетливостью, что напрасно теряет время. С ним очень хорошо поработали.

— Оуэн, — сказала она, — у меня нет никакого желания выходить замуж за тебя или за кого бы то ни было. Предлагаю тебе как можно скорее забыть свои недавно рожденные чувства ко мне.

— Я не могу! — страстно воскликнул он хорошо отрепетированным голосом и попытался ухватить ее за руку. Но Чонси была начеку и мгновенно укрылась за стулом. —

Это жестоко с твоей стороны — продолжал запальчиво кричать он. — Не играй моими чувствами!

— Оуэн! — резко прервала Чонси, чувствуя, что ее терпению приходит конец. — Я не играю твоими чувствами и испытываю только одно желание — чтобы меня оставили в покое. — Она опустила глаза и добавила через несколько секунд: — Доброта твоих родителей, которая неожиданно проснулась в них, заставляет меня думать, что я обременяю вас. Я не могу больше жить в вашем доме и находиться на вашем попечении. Думаю, мне необходимо позаботиться о своем собственном месте в жизни.

— Собственном месте в жизни! Это же смешно, Элизабет! Моя мать даже слушать не захочет об этом! Нет, Элизабет, ты должна выйти за меня замуж ради собственного благополучия!

— Помнится, ты обещал мне защиту и покровительство безотносительно к нашему браку, Оуэн.

— Это была просто… шутка, моя дорогая. Да, именно шутка.

— Доброй ночи, Оуэн, — сказала Чонси, гордо вскинув голову.

— Нет, подожди!

Она подхватила подол юбки и вихрем выскочила из комнаты. «Нет, дорогой Оуэн, — думала она, быстро поднимаясь вверх по лестнице, — у меня нет никакого желания слушать твой бред».

— Элизабет!

Он преследовал ее! Чонси ворвалась в свою комнату и заперла ее на замок.