– Требуется подтверждение? – принял вызов капитан.

– И незамедлительно! – Юля поставила пустой бокал на стол, быстро стянула свитер через голову. – Действуйте, офицер!

Мужик с пустой бутылкой в руке, в отличие от своих товарищей по несчастью решил не сдаваться без боя.

– Я требую адвоката! – ревел он, падая на колени так, чтобы затруднить свою транспортировку. – Я имею право на один телефонный звонок! Это вам не тридцать седьмой год!

Знатока декларации прав человека все-таки затащили в гостеприимно распахнутую дверь вытрезвителя, а Треухов начал прогуливаться по пустому двору управления, размышляя о том, с кем поделиться сведениями, полученными от Кузьмичева.

Божко, как и Платова, накануне вечером дома не оказалось.

– Будто сговорились! – пробурчал капитан, окончательно решив осчастливить добытой информацией того, кто придет первым.

Сделав это умозаключение, участковый уселся на скамейку и принялся рассматривать окна милицейской обители, украшенные одинаковыми жалюзи. Через несколько минут внимание капитан привлек странный субъект, который прохаживался у ворот.

Молодой парень с волосами, собранный в конский хвост делал вид, что просто гуляет. Однако заинтересованные взгляды, которые он изредка бросал на дверь управления, говорили о том, что юноша явно кого-то подкарауливает.

Треухову он не понравился сразу. Возможно, причиной тому были три серьги в виде колечек, болтавшиеся на одном ухе, или очки с дурацкими желтыми стеклами, которые висели на кармане, расстегнутой до пупа, клетчатой сорочки.

Глеб испытывал сильное желание наградить молодого неформала сочной оплеухой и прогнать его от ворот. Возможно, обладателю желтых очков действительно не поздоровилось бы, не появись вовремя Артем Божко. Он вошел во двор походкой смертельно уставшего человека. Треухов мысленно посочувствовал коллеге, который в течение двух месяцев пытался напасть на след маньяка и регулярно получал нагоняй от начальства.

– Приветствую лучшего из оперов постсоветского пространства! – участковый двинулся навстречу Артему. – Не раскисай раньше времени. У меня кое-какие новостишки имеются.

Краем глаза Глеб заметил, как напряглась фигура длинноволосого шпика у ворот, и добавил уже тише:

– Кажется, один из моих подопечных повстречал самого Учителя.

– Шутишь?! – безразличие к жизни, рекламой которого Божко являлся еще полминуты назад, моментально улетучилось. – Где? Когда?

– Сразу после двойного убийства в тринадцатом доме. Мой дружок велосипед от универмага увел, ну и в подъезд нырнул, чтобы там отсидеться. Там и увидел мужика в синем рабочем комбинезоне, который сверху спускался. Со спины, правда…

– Так почему он, да и ты на пару решили, что это Учитель?

– Во-первых, по времени все совпадает, а во-вторых… Видел бы ты рожу моего велокрада. Он в разных передрягах бывал. Напугать такого сложновато, а этому мужику в комбинезоне достаточно было только мимо пройти, чтоб у Вальки поджилки затряслись.

Божко и Треухов вместе поднялись на второй этаж. Артем отпер дверь кабинета и указал участковому на стул.

– Валька? Кто такой? Я знаю?

– Личность знаменитая. Валентин Кузьмичев, дважды судимый. Мизинцем может любой замок открыть.

Сыщик наморщил лоб.

– Кузьмичев… Черненький, на узбека похож? Гуляет в бомжатском прикиде?

– Точно! Он даже в камере просит отсидеться, пока мы Учителя не заарканим. Значит, не фуфло гонит!

– Я его в такую камеру засажу, что Эдмону Дантесу позавидует! – Артем нетерпеливо хлопнул ладонью по пухлому скоросшивателю.