И вспомнила, где видела это платье. Во сне. В том самом сне, где хотела поцеловать Ариана!

Так значит, то был не сон? Я видела будущее?

«Скоро узнаем», — хмыкнула моя огненная половина и исчезла.

— Ты будешь самой красивой! — защебетала Марисса, подрываясь с места. — Парни глаза об тебя сломают, я гарантирую! А после награждения у нас еще запись в салон ниары Данэ! Нас ждут маникюр и прическа!

* * *

Награждение осталось в памяти пышной, но смазанной картиной. Больше всего запомнился огромный зал с куполообразным лепным потолком и резными колоннами. Пышная королевская процессия, двигающаяся через него по красной дорожке, расстеленной от входа до кафедры. И Марциус в алой мантии главы Академии.

Я когда увидела его, даже глазам своим не поверила. В этом величественном и дышащем силой маге ничего не осталось от старика, который скромно жил в чаще леса.

Впрочем, мы с парнями тоже выглядели не хуже. Меввоурз приказал нам выстроиться в шеренгу справа от кафедры. Мы стояли в полном академическом облачении, даже перевязи пришлось надеть по такому случаю и вложить в ножны ученические клинки. Не боевое оружие, оно строго запрещено там, где находятся члены королевской семьи, а символическое — олицетворение нашей готовности обнажить мечи во славу короля.

Даже Пашка тут был. Возлежал в позе сфинкса рядом со мной и с гордым видом поглядывал в зал, заполненный студентами и гостями. Весь его вид говорил: смотрите, неучи, вот кто главный герой!

Горыню, больше для ее безопасности, чем всех остальных, Хармс запер в общаге. Ни к чему ей лишние стрессы. Еще разволнуется, увидев такую толпу, решит, что ее дорогого Хармушу обидеть хотят. А она у нас девушка нервная, ее лучше не злить.

Я поглядывала в зал, чувствуя, как от бесцельного стояния затекают ноги, и с тоской вспоминала великолепное платье, что ждет меня на кровати. Хотелось перемотать время вперед, пропустить награждение, которое мне совсем ни к чему, и оказаться на балу с Арианом.

Я все думала о его признании там, в подземельях. Вырвалось ли оно под давлением обстоятельств? Не пожалел ли он потом об этих словах? Думала о письме, что я ему написала. И о нашей последней встрече, когда он поймал меня, летящую со стремянки.

Сердце замирало всякий раз, когда я вспоминала об этом. О том, как он смотрел на меня, сжимая в своих руках. И его тихое «Огонек», и это «дождись»…

Каждый миг ожидания как острый клинок, если сердце рвется к любимому…

Но вот зазвучали фанфары, отрывая меня от раздумий, распахнулись двойные двери, и я своими глазами увидела правителей Алестериума.

Даже принцы в этот момент вытянулись по стойке смирно, что уж сказать обо всех остальных! Зал поднялся в едином порыве, приветствуя королей.

Вместо короля Леронии шел временный глава от сената. Ариан стоял рядом с нами, серьезный и строгий, в форме пятого курса своего факультета — мундире серо-стального цвета с алыми нашивками.

На краткий миг мы встретились взглядами — и меня затопило тепло. Скрывая безумную радость, рвущуюся наружу, я поспешно отвела взгляд.

В этот момент процессия поравнялась с нами, замедлилась, и я невольно засмотрелась на короля фей.

Это был небольшого роста хрупкий, изящный мужчина в короне из дубовых листьев. Привлекательный и светловолосый, в легкой тунике, узких лосинах зеленого цвета и мягких сапожках. Он двигался с грацией танцора, а за его спиной трепетали полупрозрачные радужные крылья. Такие, как у стрекоз, только сотканные из высшей магии Алестериума.

Я в восхищении уставилась на это чудо и не сразу сообразила, что лицо короля уж больно кого-то напоминает…

Эти глаза, этот нос, очертания подбородка…

Скосила глаза на Тима.