- К примеру, на Солдатовом ключе какую урожайность определить по рису?

- Рисовые поля ноне закреплять не будут.

- В Калинкином логу у нас кукуруза давала по сто центнеров зеленки.

- Закрепите его за мной. Я и двести выращу.

- А триста не хочешь?

- Платить надо.

- Аванс!..

Возле самых дверей несколько мужиков окружило пасечника, высокого бородатого старика.

- Как думаешь, Никита Филатович? - спрашивали его. - Если зарплату положить, хоть и авансом, старики повалят на работу?

- Повалить-то повалят, ежели обману не будет. Зарплата - оно дело хорошее, - теребил он бороду. - Я бы целину вспахал на пасеке под гречиху. Но авансе нам, мужикам, брать нельзя.

- Почему?

- Указания сверху нет. А вдруг прикажут эти закрепленные поля отдать и авансе возвратить? Чего делать будем? Коров сведут со двора!

- А ты сам-то возьмешь поле?

- Да не знаю, мужики... Чего-то боязно. Кабы не омманули.

Еще одна группа толпилась возле ведомости трудодней - большущего бумажного полотнища, висевшего на стене. В ее клеточках длинными цепочками тянулись единицы да нули.

- Вот она, наша зарплата!

- На этих палочках цельный год едешь.

- На них где сядешь, там и слезешь...

- Это что ж, такие палки и за поля закрепленные ставить будут?

- Авансу дадут...

- А эту ведомость пора на растопку в печь.

- Не, паря! Ее в сундук запереть надо или в сейфу.

- Детишки смотреть будут, как на ихтизавру.

- Во-во! На зебру, значит...

Наконец Волгин, Семаков и Селина вышли из бухгалтерии, отгороженной от кабинета Волгина дощатой перегородкой. Стали рассаживаться.

Председательствовал Волгин. Протокол выбрали писать Ивана Бутусова, мужа директорши семилетки. А Семаков пристроился к столу с торца, на отшибе вроде повиднее, чтобы не заслоняли члены правления.

Несколько минут Волгин читал по бумажке, что кукуруза - королева полей и что без нее теперь вести хозяйство не положено.

- Значит, и мы окажем кукурузе всемерную поддержку. По звеньям закрепим ее.

"Ишь, куда хватил, козел старый. В самую политику", - подумал Семаков.

- Вот и давайте разберем заявления колхозников насчет закрепления за ними земли и техники, - предложил Волгин.

- А как платить будете? - спросили сразу.

Волгин еще и сесть не успел.

- Кто соберет выше урожай, тот и получит больше. Договор подпишем.

- А посреди лета чем платить?

- Деньгами.

- Где они?

Волгин внушительно крякнул, и его тугая шея стала наливаться кровью...

- Найдем, - выдавил он наконец.

- Где найдешь? На какой дороге?

- Откуда возьмете?

- Дай гарантию.

Семаков поднял руку и привстал над столом. Шум утих.

- Товарищи, если председатель говорит от имени правления, значит, верить надо. Он знает... - Семаков кивнул на Волгина, и легкая усмешка тронула его полные красные губы. - Заверьте их еще раз, товарищ Волгин... - Семаков глядел на председателя как-то весело, подбадривающе, а про себя думал: "Ну что, козел старый, попался! Схватили тебя за бороду... Погоди, еще и рога пообломают..."

- Да, да... Я гарантирую. - Волгин хоть и старался глядеть прямо перед собой, но его шея, уши и даже скулы предательски краснели все сильнее и сильнее.

- Чем гарантируешь? Малахаем, что ли?

Волгин распахнул черной дубки полушубок с подкрашенным рыжим мехом на отворотах, вынул жестяной портсигар и протянул через стол Семакову. Тот отвел портсигар ладонью.

А в зале забубнили, загалдели промеж себя, и только насмешливые реплики долетали до стола президиума:

- Он нам облигациями заплатит.