|
.. - Это одна из самых опасных ересей. Бегуны, скрытники. Теперь они зовутся - истинно-православные христиане странствующие... Николай Ильич всерьез взволновался. Он и чашку отодвинул, и стул; любит сидеть, а тут принялся ходить; всегда бледен, а тут порозовел... Встал и Юра. - Почему вы думаете, что Таня попала именно в эту секту? - Вы сами сказали - ушла в странство. Вступают в секту и уходят в странство. - Зачем? - Искать бога, молиться! - Николай Ильич даже всплеснул руками. - Этакая доморощенная российская мистика. Скрываются от людей, истощают себя, молитвами доводят себя до одурения... - Он подошел к сестре: - Что делать? Катенька укоризненно посмотрела на брата: - Ах, Коля... - Что Коля? - с тревогой переспросил Николай Ильич. - Ну, что? - Может быть, вообще не нужно заниматься... - тут она бросила на Юру виноватый взгляд, - ...богоискательством. Молодежи и без того хватает забот... - Замолчи! - с досадой оборвал ее Николай Ильич. - Нельзя сравнивать христианскую философию со всякими извращениями! На мгновение все замолчали, стало слышно, как где-то за стеной бодро тараторит громкоговоритель. Николай Ильич приблизился к Юре. - Таню надо спасти! Надо спасти! - нервно повторил он несколько раз. - Ее нельзя оставлять в плену у этих фанатиков. Что вы будете делать? - Искать, - насмешливо проговорил Юра. - Я уже сказал. - Не так это просто, на то они и скрытники! - воскликнул Николай Ильич. - Придется потратить много времени, много труда... - Это меня не пугает, - спокойно сказал Юра. - Вы-то чего волнуетесь? - Как же не волноваться? - воскликнул Николай Ильич. - Вырвать ее надо из этой ереси! Я же говорю - фанатики! Они до того ослеплены ненавистью ко всему новому, что готовы весь мир ввергнуть в междоусобную войну, ни с чем не хотят мириться... - Полагаете, ваш бог лучше? - Я не хочу сейчас спорить, я хочу вам помочь, - строго произнес Николай Ильич. - Поиски будут хлопотны и... обременительны... - Он полез в карман, протянул Юре деньги: - Хочу помочь. Тут двести рублей. Вчера получил жалованье. Найду еще... На этот раз порозовел Юра: - Зачем это? - Но я действительно хочу помочь... - Николай Ильич и стеснялся и настаивал. - Расходы будут обременительны, и моя совесть... Он действительно добр, но одновременно и суетлив, и жалок, этот неожиданно растерявшийся попик, и Юра вдруг почувствовал к нему легкое презрение. - Спасибо... - Он отстранил деньги, - Обойдусь без вашей субсидии. - Но почему? - Потому что вы же во всем виноваты, а теперь собираетесь ее спасать! Николай Ильич вздернул кверху бородку: - При чем тут я? - Объясню, - произнес Юра нравоучительным тоном. |
