— Так и сделаем, — сказал Джек, осушая чашку кофе. — Сейчас же отдам распоряжения.

Он вышел на палубу и вскоре команда «Минни» партиями стала перебираться на «Ариэль». Услышав, что им нужно раздеться, поначалу они были озадачены и смущены.

Даже поняв, что речь идёт об обмене, и они вновь окажутся одеты, но уже в одежду «ариэльцев», это напряжение не прошло.

Вновь оказавшись в своей каюте, Джек засел за судовой журнал, знакомясь с новой командой. Вошёл Хайд.

— Прошу прощения, сэр, но люди говорят, что датчане завшивели и отказываются надевать их одежду.

— А в следующий раз они станут жаловаться на долгоносиков?

— Я спросил о том же, сэр. Но Витгенштейн, который говорил от имени всех, сказал, что долгоносики дело обычное, а вши – одна из казней египетских. Они боятся за свою одежду и гамаки, но особенно за волосы. Совершенно не желают состригать свои косицы, сэр, и хотя разговор получился вежливый, боюсь, что принято всё очень близко к сердцу.

— Построить матросов на корме, мистер Хайд, — сказал Джек.

— Они не понимают разницы между Pediculus vestimenti, платяной вошью, и Pediculus

capitis, которая наводняет волосы. заметил Стивен. Их косицам ничто не угрожает, если только они и шляпы датские не наденут.

Команда была построена, «ариэльцы», принуждённые одеть завшивевшие вещи, выглядели угрюмыми и очень недовольными, остальные — весёлыми и оживлёнными.

Джек сразу понял их настроение и начал речь:— Я понимаю, что вам не нравятся вши. Что ж, мне они не нравятся тоже. Но мы заняты срочным делом. Времени на стирку и кипячение нет, а чтобы попасть на Гримсхольм, вы должны выглядеть как увальни с «купца», а не военные моряки. Мне очень жаль, но поделать ничего нельзя — это диктует нам долг. Не стоит бояться за свои волосы пока вы не наденете их шляпы. Весьма учёный джентльмен сказал мне, что эти паразиты весьма разборчивы — им нужно лишь ваше тело, но не косицы. Речь о Pediculo vestimento, а Pediculo capito — совсем другое дело — всё равно, что риза и колпак. Сделать это диктует нам долг, как я уже сказал. Но из-за этих обстоятельств каждый получит по шиллингу и четыре пенса за день дополнительно. Кроме того, пленным выдали новые вещи и они не будут занимать ваши койки, а разместятся в трюме на соломе. Лучшего и желать нельзя.

Он знал, что это должно их устроить.

— Все свободны, мистер Хайд, — сказал он. — Приступим.

В каюте Джек повторил:

— Я намерен отдать «Минни» Витгенштейну вместе с Клопстоком и Хаасом в качестве помощников. Не думаю, что стоит отправлять кого-то из офицеров.

— Ох, сэр, — выдохнул Хайд весьма разочарованным тоном, — я надеялся...

— Знаю, — кивнул Джек, прекрасно понимая его эмоции, — но это дело особое. Команда должна выглядеть похожей на обычный балтийский экипаж, и наши матросы вольны носить любую одежду, не рискуя нарушить правила войны. Если их захватят, они будут обычными пленными, но если возьмут офицера — переодетым, — он будет расстрелян как шпион.

— Да, сэр. Но я могу одеться попроще, без мундира, и офицерский патент с собой не возьму. Сэр, вы ведь знаете как трудно в наши дни получить повышение. Нужно залезть в пушечное дуло, а вылезти через запальное отверстие, как говорят. Но и так без всяких гарантий.

Джек колебался. Мистер Хайд был совершенно прав. На капитане лежало моральное обязательство предоставить своим офицерам шанс, обычно по старшинству. Но кроме момента насчёт переодевания был ещё один, который он не упомянул. Хайд — добросовестный и неплохой хозяйственник, но отнюдь не превосходный мореход.

Единственное его решение при необходимости увеличить скорость — добавить парусов, и не важно, станет ли после этого судно зарываться носом.