— И…

— И… вот тебе и «и»… у старосты-то право местного суда имелось, которым он и воспользовался. Это-то я от хуторских узнал. Ведьму утопили. Правда, сперва парня отослали, навроде как к родне, по делу важному. Он вернулся… и узнал.

У Ежи кулаки сами собой сжались.

— Кто ж знал, что он ведьмаком окажется? Потом уж, когда полное дознание учинили, и выяснилось, что у матушки его дед силой был одарен. И не просто, но из тех, на ком печать Моры… ныне жрецом любой стать может, главное, желание служить, а тогда-то… тогда лишь человек, благословение получивший, и почитался за жреца. Пусть порой и вслух его жрецом никто не называл, но это вновь же возвращает нас к проблеме. Суть вещей и слова — порой весьма и весьма разное. Паренек тот, как узнал, что с любой приключилось, так и не сдержал силу… самого-то я в лесу отыскал.

— Через три месяца?

— Летом деревенскому выжить несложно. Даже если он разум утратил.

— А он…

— Сила опасна. О чем я тебе и твержу день и ночь. Или ты совладаешь с нею, или она совладает с тобой… тот мальчик потерял себя. Он совершенно забыл и собственное имя, и то, кем является. Он жил, поедая ягоды и коренья, разоряя птичьи гнезда, выбирая улиток. Он спал на земле. Не мылся, не чесался. Он… и на человека-то походил весьма отдаленно.

— И как вы…

— А еще все время повторял «не хочу видеть»… когда удалось разобрать его бормотание. Так я и вытянул основную словоформу. Но интересно следующее. Сила идет всегда по пути наименьшего сопротивления. И, принимая за точку формирования проклятья, данное пожелание, предположи, каким был бы результат?

Ежи нахмурился.

А тот, другой, ответил:

— Он бы ослеп.

— Именно. Это наиболее простой способ исполнить желание, однако вновь же учтем фактор самообережности силы, которая сознательно не причиняет вреда своему носителю…

— Тогда… их бы… не знаю. Переместило?

— Именно. Но куда? Мальчик был силен, однако не настолько же, чтобы переместить всю деревню на сколь бы то ни было серьезное расстояние. А их искали. И не только я. Причем искали по родственной крови, а родичей в соседних деревнях хватало, но без результата.

— И…

— И предположительно, вслух сказавши, что не желает их видеть, мысленно мальчик сформулировал совсем иной посыл. Скажем, что-то вроде «чтоб вы сгинули».

Ежи потер переносицу, пытаясь уложить услышанное в своей голове, но как-то то ли голова готова не была, то ли слишком уж все это представлялось сложным, но…

— И они сгинули?

— Сгинули.

— Куда?

— А вот тут версии расходятся. Я дам тебе почитать протоколы… как бы там ни было, но на землях Беловодья этих людей не осталось. Полагаю, они и вправду сгинули. Возможно, за пределы мира. А может… сила ведь не зла, Темногор. И не добра. Она послушна своему владельцу до тех пор, пока тот способен сдерживать её напор. Потому-то так важно работать с собой.

— Я понял…

— Ничего-то ты не понял, бестолочь, — вздохнул наставник. — И не только ты… даже в Круге… маги собирают одаренных и учат. Ведьмы… тоже что-то там придумали, а что остается нам? По-прежнему самостоятельно искать учеников, выбирая и надеясь, что вот у него получится. Ведьмаки миру нужны не меньше прочих. Как и выявление их. Хотя бы для того, чтобы предотвратить подобные… случаи. Да, их немного. Выявленных. Но вот… даже крохотной искры хватит, чтобы проклясть. Пусть не деревню или город, но семью или человека.