…послушайте, в провинции, конечно, нравы иные, но жить в одном доме с посторонним мужчиной… этот маг не про вас…

И на все-то у них находились советы. Ненавязчивые, отнюдь.

Но…

Раздражало.

И раздражение крепло день ото дня. Вот и выплеснулось.

Эльжбета Витольдовна губы поджала и отвернулась, сделавши вид, будто совершенно не понимает, чем заслужила подобную отповедь. Пожалуй, будь Стася помоложе, она бы смутилась.

И извинилась бы.

И конечно, сказала, что рада будет сделать все так, как Эльжбете Витольдовне угодно. Но… то ли старше она стала, то ли умнее, то ли все сразу, но Стася промолчала. И услышала тихое:

— Правильно, детонька… не стоит подпускать их близко.

Не стоит.

Но и далеко они не уходят.

— Что ж, — барон Козелкович кивнул купцам, которые в свою очередь барону поклон отвесили. — Так и вправду лучше. До волока дойдем, а там, если получится, по воде и до самого Китежа.

— Лучше дорогой…

— Не стоит, — барон покачал головой. — Три дня дожди шли, тракт старый, наверняка, развезло. Да и дольше получится. А вода на порогах как раз высокая…

— Волок дороже обойдется, — недовольство Верховной ведьмы ощущалось кожей. И Стася не утерпела, поскребла руку.

— Как-нибудь не разорюсь…

— Так, господин барон, там свои людишки… — встрял Фрол Матвеевич. — Чай, не обидят…

— Как есть, не обидят, — Матвей Фролович поддержал сродственника.

— И замечательно…

Эльжбета Францевна так, похоже, не считала, но, глянув на Стасю, мнение свое оставила при себе.

— А… это что? — уточнила Стася, глядя на вереницу людей, потянувшихся к пристани.

— Так ведь… все одно до Китежу пойдем, — слегка смутившись, ответил Фрол Матвеевич. — Вот и возьмем малость…

— Маслице ламповое.

— Деготь.

— Воск.

— Сукно небеленное пару штук…

— Веревки конопляные.

— Наряды…

— Какие? — Стася спросила уже так, порядку ради.

— Так… Басюшкины…

— Маланечкины…

— До Китежа…

— …и без нарядов.

— Батюшка…

Фрол Матвеевич отвернулся, показывая всем видом, что дочь бестолковую еще не простил, однако все ж не столь и гневается, чтоб её, неразумную, вовсе без нарядов оставить.

— С Никанорой поедешь, — ответствовал в сторону и добавил, чуть тише. — Женой моей!

— Батюшка?! — взвизгнула Баська так, что подскочила и Стася, и Маланька с корзиной, и коты в корзине, и ведьмы, и все-то, кроме, пожалуй, Лилечки и свеев, который лишь нахмурились да топоры подняли, готовые оборонить всех и вся от неведомой опасности.

— Цыц! — рявкнул Фрол Матвеевич и кулаком погрозил, правда, как-то невдохновенно, без души. — Давно надо было… а я все тянул, тебя тревожить не желал. Вот и вышло…

Баська насупилась.

И сама от отца отвернулась, встала, вперившись взглядом в ладьи, которые стояли тут же, рядышком. Корабли эти были невелики и Стасе донельзя напоминали деревянных уточек-кадушек, разве что без обычной росписи.

— И все-таки, — Эльжбета Францевна оказалась рядом.