спешил разжимать пальцы. Наоборот, сжимал мою ладонь с такой силой, что я чуть руганью не

разразилась на всё святое место. К тому же мышцы по-прежнему ныли, мне было жутко неприятно

двигаться, тем более так быстро перебирать ногами, подстраиваясь под широкий шаг этого тирана.

Да и в целом было такое ощущение, что моя душа существует отдельно от тела.

А вдруг это не моё тело?! Грудь-то однозначно не моя. А-а-а-а-а!!!

Пока я мысленно вопила, продолжая постигать всю глубину задницы, в которой очутилась, перед

нами продолжали кланяться и опускаться в реверансах все собравшиеся. А собравшихся в этой

церкви было немало и все выглядели так, будто исполняли роли в каком-нибудь историческом

фильме. Камзолы, мундиры, пышные платья…

Мамочка, вот это я вляпалась. Попала, можно сказать, по полной программе.

Нисколько не заботясь о моём состоянии, Редфрит ускорил шаг, будто торопился скорее отсюда

сбежать.

— Куда-то опаздываешь? — спросила, не выдержав.

— Хочу, чтобы скорее закончился этот фарс, — глухо процедил король, словно крошил зубами

бутылочное стекло.

Путаясь в пышной юбке, ещё более пышной, чем та, в которой я маялась всё утро, следом за

супостатом выскочила на улицу и едва не ослепла от яркого солнечного света. После полумрака

церкви это был тот ещё удар по моим рецепторам. Пришлось жмуриться и моргать, а король, словно

упрямый мул, продолжал тянуть меня за собой.

— Если для тебя это фарс, зачем согласился на этот брак?

Редфрит резко затормозил, а вот я не успела (я вообще чувствовала себя сейчас неуклюжей

гусыней) и врезалась ему в плечо. Нос тут же пощекотал яркий, мужской запах: терпкая трава под

жарким солнцем, древесная кора с дымной горчинкой, острая сталь и кожа. Согласна, странные

ассоциации, но, стоило признать, пах его величество довольно приятно.

И это, подозреваю, единственное, что было в нём приятного.

— Теобальд рассказывал, что у тебя своеобразное чувство юмора, но я не думал, что настолько,

Даниэла. Тебе прекрасно известно, что я не отличаюсь терпением. — Глаза монарха недобро

сузились.

И всё-таки они у него синие. Такого насыщенного, глубокого цвета, что кажутся почти чёрными.

Будь я поэтом, сравнила бы их с бездонными, опасными омутами, а так… Я ведь даже не знаю, кто

я.

Леди Фонтан… Или как он меня там назвал.

— Продолжишь в том же духе, и спустя девять месяцев я вполне могу решить, что мне уже пора

вдоветь.

Так, ясно: не драконить тирана. Я примолкла, понимая, что пока до конца не разберусь в этой

заднице… ну то есть в ситуации, лучше не искушать этого Реда и свою горемычную судьбу. А то

ведь действительно захочет овдоветь. И не через девять месяцев, а прямо сегодня.

— Счастья, счастья, счастья молодым! Света неиссякаемого, божественной благодати, наследников

море и океаны любви!

Не надо про наследников. Как и про девять месяцев.

Я чуть не обомлела, когда меня и этого… мужа стали забрасывать крупой и лепестками роз. Нет,

вот это-то как раз был вполне понятный, нормальный обычай. Удивило другое: над нами кружили с

крошечными корзинками… феи. Этакие миниатюрные симпатяги с полупрозрачными крыльями в

ярких пышных платьицах.

— Счастья, счастья, счастья…

Редфрит даже ухом не повёл в их сторону.