— Пока нет. Это я к примеру. Объясняю, почему я к вам не пойду.

Машина остановилась на углу с Разъезжей.

— Это правильно, — вдруг заключил Сергачев и наклонился к нему поближе. — Полковник за два месяца себе «лупоглазого» купил и «двушку» на Комендане — шепотом сообщил он. — И я не уверен, что хочу знать, за что платят такие деньги.

Машина вылетела на Площадь Восстания.

— У метро высади.

— Базара нет.

Не глуша двигатель, Сергачев порылся в бардачке и достал визитку.

— Ты Борю помнишь? Рыжего! Он сейчас телохранителем подъедается. Просил напарника найти. Хочешь — позвони.

— Спасибо. — Ледогоров спрятал карточку. — Кто знает, как сложится.

Сергачев кивнул.

— И я о том.

— Удачи.

— Бывай.

«Крузер» рванул по Невскому, лавируя, как на трассе слалома. Ледогоров закурил и пошел по Восстания. Ветра не было. Воздух напоминал скомканный полиэтилен. На душе было кисло.

* * *

— Не понравилось? — спросила Юлька с деланным безразличием.

— Думаю.

Ледогоров прошел в комнату и включил телевизор. Она присела рядом.

— Отец опять звонил. Сказал, что в парке у него все оговорено и, если только ты…

— Передай ему большое спасибо.

— Но он хочет как лучше.

— Я тронут.

Юлька встала.

— Просто, если у тебя пока не получается…

— Можно, я телевизор посмотрю?

— Конечно.

Она вышла. За окном снова завели «Шербурские зонтики». Кто-то основательно «подсел» на эту древнюю мелодию. Ледогоров сидел и тупо смотрел ненавистный футбол. Потом потянулся к телефону.

— Боря? Это Саня Ледогоров. Помнишь такого?.. Что?.. Сержант уже звонил? Вот торопыга… Да, могу… Это вообще рядом. Я у «Чернышевской» живу… Все. Бегу.

Он положил трубку, выключил телевизор и вышел из комнаты. Юлька сидела за столом и перебирала гречку. Он обнял ее сзади.

— Прости. Просто, отработав десять лет в уголовном розыске, хочется чего-то другого, нежели водить автобус.

Она вздохнула.

— Но тебе ничего не нравится.

— Я ищу. Не найду — пойду за баранку.

Она снова вздохнула.

— Не раздражайся, пожалуйста, ладно? Все будет как тебе надо.

— Даже если будет совсем наоборот, — закончил он.

— Что?

— Так говорит один мой старый друг. Хватит перебирать эту крупу. Она чистая.

Юлька улыбнулась.

— Это меня успокаивает. Заодно и кашу сварю.

Прозрачный субботний день перевалил на вторую половину.

* * *

— Здорово.

— Привет.

— Я бы тебя не узнал!

— А ты такой же.

Борька Рыжий почти не изменился. Только стрижка стала короче, да черный костюм с галстуком и зеркальные очки смотрелись на нем непривычно. Ледогоров подумал о том, как все подвержены стереотипам. Телохранители всегда являлись точными копиями персонажей из американских фильмов.

— Как сам?

— Долго рассказывать. А ты?

— Тоже.

Обмен дежурными фразами подошел к концу. Они стояли возле зеленого БМВ, припаркованного напротив салона красоты на Чайковского. Борька открыл машину и жестом показал:

— Садись.

Внутри было прохладно. Ледогоров достал сигареты.