|
Тут же рядом в углу находились бондарские инструменты, и в кадке лежали пустые бутылки. Все вместе взятое имело такой непривлекательный вид, что Катрин вопросительно взглянула на хозяина. Разве такое помещение подходило для тайного собрания? Вместо ответа Анеле улыбнулся, прошел в глубь погреба, отодвинул казавшуюся тяжелой на вид бочку. Появился продолговатый лаз, уходивший в стену. Проходите, почтенная дама, - сказал мэтр, - а я поставлю бочку на место. Этот вход должен быть замаскирован. Мы находимся под замком дю Милье, король спит прямо над нашими головами. Катрин без колебаний вошла в узкую галерею, освещенную факелом. Пройдя этот короткий ход в несколько шагов, Катрин и ее проводник очутились у входа в грот, в глубине которого виднелась лестница, высеченная прямо в скале и терявшаяся в тени свода. Там тоже стояло несколько бочек, но они служили табуретами для четырех человек, которые неподвижно сидела вокруг лампы. При появлении Катрин все четверо повернулись в ее сторону. Кроме Пьера де Брезе, Катрин узнала по рыжим волосам бесстрастного Амбруаза де Лоре, элегантного худощавого Жана де Бюэя, коренастого бретонца Прежана де Коэтиви и, когда они встали, сделала грациозный реверанс. Пьер взял ее за руку, чтобы отвести к собравшимся. Жан де Бюэй, попросив мэтра Анеле подежурить у входа, обратился к Катрин: - Мы рады, мадам, видеть вас и еще больше рады поздравить. Присутствие Ла Тремуйля в Шиноне является доказательством вашего успеха. Мы вам очень признательны... - Не надо меня благодарить, сеньор де Бюэй. Я пошла на это не только для блага королевства, но и преследуя свои цели: мой любимый муж должен был быть отомщен. Отвечая на приветствия, она медленно высвобождала свою руку из рук Пьера, потом, приблизившись к трем другим мужчинам, добавила: - Представьте себе, что речь идет о чести... и о жизни семьи Монсальви, господа. Чтобы сохранить честное имя Монсальви, которое я ношу, надо сокрушить Ла Тремуйля. - Все будет сделано в соответствии с вашим желанием, - строго сказал Коэтиви. - Но как, черт возьми, вам удалось притащить сюда этого кабана? Я допускаю, что трудно в чем-нибудь отказать такой красавице, как вы, однако, полагаю, что у вас есть другое оружие, о котором мы не имели представления. Тон бретонского шевалье едва ли был лестным, и в его словах содержался намек, смысл которого не вызвал у Катрин никаких сомнений. Она сдержанно ответила: - Я не считаю себя, мессир, столь глупой, чтобы воспользоваться тем оружием, на которое вы так прозрачно намекаете. Я взяла на вооружение легенду, рассказанную мне однажды моим мужем, Арно де Монсальви. Имя умершего произвело свое магическое воздействие: образ Арно не мог не вызвать у этих людей, бывших его товарищами по оружию, почтительного отношения к той, которая была его супругой и недавно с блеском подтвердила, что достойна носить титул графини де Монсальви. Коэтиви покраснел, стыдясь своих мыслей, и без обиняков сказал: - Простите меня. Вы не заслуживаете подобных подозрений. Она улыбнулась ему, но ничего не ответила. Ей тоже предложили сесть на бочонок, и она рассказала мужчинам о последнем разговоре с Ла Тремуйлем. Они слушали зачарованно, как дети, которым рассказывают красивую сказку. Сокровища, таинственные тени рыцарей Храма, их беспокойные фантастические фигуры, колорит и волшебные тайны Востока... Ей было занятно наблюдать, как начинали мечтательно блестеть их глаза... - Надписи, знаки... - пробормотал наконец Амбруаз де Лоре. - Вот бы знать, существуют ли они на самом деле! - Мой муж видел их, - гордо сказала Катрин. |
