|
Ну-ка, открой рот, — попросил он, выбрав особенно крупную виноградину. Она послушно исполнила просьбу, как вдруг он накрыл её рот своим. Нежное прикосновение его языка пронзило её, как qrpekni, томительным желанием, Когда ей, наконец, удалось заговорить, она хрипло спросила: — Что случилось с моей виноградинкой? Привлекая её к себе и опускаясь вместе с ней на траву, Карло пробормотал: — Я уронил её. Не мог устоять перед соблазном твоих раскрывшихся губ. — Его рот снова накрыл её губы, он навалился на неё всем телом, вдавливая в мягкую землю. Шли долгие секунды, и единственным звуком было тяжелое биение их сердец. Вдруг тишину нарушил голос: — Patrono, вам что, нехорошо? Карло дернулся, как будто в него выстрелили, и приподнявшись на локтях, повернул голову. — Хорошо. Хорошо, Padre. Я прекрасно себя чувствую. Только тогда Хэлин поняла, что кто-то стоит у ног Карло и, очевидно, не замечает её. Тело Хэлин было перекрыто намного более крупной фигурой Карло. Она почувствовала, как откуда-то изнутри на неё накатываются спазмы смеха. И тут голос начал быстро удаляться, произнося: — Scusi, scusi. Взглянув вверх на Карло, она с изумлением увидела, что он покраснел. Его красивое лицо стало цвета свеклы. — О, Карло! Вот уж не думала, что доживу до дня, когда ты покраснеешь, — прощебетала она. Он поднялся и поставил её на ноги. — Не понимаю, что тут смешного, Хэлина. Видишь ли, это был священник, а он — большой приятель Розы. К тому времени, как мы явимся к обеду, не только мой отец будет знать, что я балуюсь со своей женой в виноградниках, а, наверное, все, кто тут есть в поместье. — И что, это так ужасно? — спросила она, все ещё смеясь. Застенчиво улыбаясь, он взял её за руку, отвел к мотоциклу и сказал: — Нет, ты права, это не имеет значения. Просто не очень укрепляет мой имидж международного финансиста, а? Что касается слухов, он оказался прав. За обедом сразу стало ясно, что старик знает о случившемся, и с трудом скрывает свое веселое настроение, вызванное этим событием. Карло же метал в сторону отца смертоносные, как кинжал, взоры, предупреждая тем самым, чтобы тот, не дай Бог, не расхохотался. После обеда, когда отец вкрадчиво предложил им остаться на ночь, чтобы сэкономить время, Хэлин показалось, что Карло вот-вот хватит удар. Понятное дело, не успел он вымолвить и слова, как она тут же дала согласие. Позднее, в старой спальне Карло, где ничего не изменилось со времен его отрочества, включая фотоснимок Софи Лорен на стене, она дразнила его, что он предпочитает брюнеток. Еще позднее, она не оказала ему никакого сопротивления, когда он потянул её на узкую кровать. В эту ночь она подошла вплотную к тому, чтобы полностью потерять всю свою волю. Карло занимался любовью с медленной томительной нежностью. Таким он никогда раньше не был. Это настроение сохранилось и на следующий день, когда после полудня они отправились к Алдо и Анне. Дети все зазывали Карло поплавать в бассейне, но он наотрез отказывался. Когда Хэлин поддержала ребячьи просьбы, он взял её под руку и отвел в сторону. К её удивлению, он объяснил вполголоса, что у Него на спине и плечах — весьма красноречивые царапины, и он не хочет раздеваться при всех, чтобы не поставить её в неловкое положение. |
