— Что ж, это вам, безусловно, удалось, сэр Гревилл. Могу я предложить вам кофе? Или же вы пожелаете позавтракать? Могу попробовать уговорить кухарку поискать что-нибудь более существенное, чем тост. У меня по утрам аппетит плохой.

— Это очень мило, леди Фарнем. Думаю, копченая селедка, или отбивная, или жареный бекон будут не лишними. Я ездил верхом с шести утра.

Аурелия надеялась смутить его своим ироничным приглашением, подчеркивающим неприличный характер столь раннего визита. Однако, похоже, смутить Гревилла Фолконера было крайне сложно — этим искусством она еще не овладела.

Ничего не ответив, Аурелия позвонила в маленький серебряный колокольчик, стоявший у ее тарелки, и в дверь тотчас же просунулась голова Эстер.

— Что вам принести, мэм?

— Сэр Гревилл хотел бы позавтракать, Эстер. Будь добра, спроси у мисс Эйды или мисс Мейвис, не найдут ли они чего-нибудь подходящего?

Девушка уставилась на гостя хозяйки.

— Я спрошу, мэм. Но сегодня день выпечки, так что мисс Эйда занята — печет хлеб. А мисс Мейвис запекает мясо и делает пудинг с почками.

— Может быть, они все-таки что-нибудь придумают, Эстер. — Аурелия улыбнулась, и девушка, попятившись, вышла из комнаты.

— Если бы я знал, что причиню столько беспокойства, я бы ни за что не принял вашего приглашения. Поверьте, мне вполне хватит тоста. — И Гревилл потянулся к уже остывшему и засохшему тосту.

— Ну что вы, сэр, этого совершенно недостаточно, — отрезала Аурелия. — Раз уж вы нарушили нормальное течение дел в моей кухне, вам придется съесть все, что оттуда принесут, — и при этом получить удовольствие от каждого кусочка.

Он с насмешливой покорностью наклонил голову.

— Как скажете, мэм. Право же, я очень благодарен и очень раскаиваюсь в том, что причинил вам неудобства.

В его глазах искрился смех. Аурелия и сама не могла скрыть, что ее развеселило это нелепое подшучивание, походившее на игру в кошки-мышки. На ее щеках появились две небольшие ямочки, а карие глаза засияли.

Гревилл рассматривал ее с откровенным удовольствием. Распущенные прямые волосы падают на плечи, их оживляют несколько кудряшек, сохранившихся с вечера. Щеки разгорелись, а простое платье создает атмосферу восхитительной непринужденности.

— А где же ваша разговорчивая Фрэнни? — улыбаясь, поинтересовался Гревилл.

— Уже по дороге на занятия. Кофе хотите? Или предпочтете эль?

— Я больше не решаюсь говорить о своих предпочтениях, мэм. Что угодно, лишь бы это не доставляло вам неудобств.

Вместо ответа Аурелия вышла из-за стола и направилась к двери.

— Чувствуйте себя как дома, полковник. Я ненадолго. Она вернулась через пять минут с высокой кружкой эля и поставила ее у локтя Гревилла.

— Наша Эйда готовит вам ветчину, яйца и грибы. Гревилл остро осознавал, что ее грудь едва не задевает его плечо, и еще острее ощущал запах ее кожи и прикосновение развившегося локона, щекотавшего ему ухо. Вербена и лимон.

— Наша Эйда? — переспросил Гревилл.

— Жена Моркомба и его невестка в отсутствие князя и княгини Проковых ведут дом, а заодно и собственное хозяйство. А близнецы… Эйдаи Мейвис — превосходные кухарки. Все они обожают детей — наших с Нелл — причем это взаимно. И… — она пожала плечами и потянулась за кофейником, — и меня, леди Бонем и княгиню Прокову.

— Понимаю. — Гревилл был не совсем уверен, что он действительно все понял, но его больше интересовала непринужденность Аурелии, чем ее отношения с прислугой. Складывалось впечатление, что она решила считать его некоторой неизбежностью, к которой нужно приспособиться.