— Они забирают силы демонов так же, как силы Вер-Охотников.

— Видимо, это и позволяет им находиться под солнечным светом. А как иначе? Это единственное разумное объяснение.

Однако в глазах Дева все еще виднелось сомнение.

— Но заглатывая одного из нас, они не получают такой способности, а ведь мы можем выходить днем.

— Зачем еще им делать такое? По сути, даймоны обладают теми же силами, что и большинство демонов. Ну, большую часть времени… за исключением дневного света. Какой еще смысл охотиться на популяцию демонов? Ведь люди для них — такая легкая добыча. Сам знаешь, демоны просто так не ложатся на обеденный стол, позволяя собой пировать. Они не сдаются без жестокого боя, а, следовательно, телесных повреждений.

Дев задумался. Возможно, Сэм права. Зачем еще даймонам питаться демонами?

— Думаешь, поэтому они попытались добраться до тебя? Посмотреть, не получится ли вытянуть твои силы?

— Нет. Кровь Темного Охотника для них ядовита.

Ох, да, он совсем забыл.

— Тогда зачем приходить за тобой?

— Понятия не имею. Может, потому что я их видела?

— И как бы они об этом узнали?

Сэм пожала плечами.

Дев убрал телефон в карман, пытаясь понять, чего даймоны могли хотеть от Сэм. Но продолжал натыкаться на стену.

— Они ничего не говорили, появившись у тебя дома? Ты уловила от них что-нибудь?

— Да, но это оказалось бесполезным. Хреновы идиоты. Собственная личная жизнь их волновала больше, чем я. Они только сказали, что доставят меня к Страйкеру.

— Предводителю Спати?

— Да. Или же в их штабе на его троне в окружении даймонов сидел кто-то другой.

Дев тихонько присвистнул.

— У тебя проблемы. Страйкер болен на всю голову и крайне взбешен на Ашерона и Аполлона. Он ни перед чем не остановится, чтобы убить их.

— Почему?

— Полагаю, Эша он ненавидит за то, что тот предводитель Темных Охотников. А Аполлона, — потому что он отец Страйкера.

Сэм разинула рот, услышав последние слова, которые ждала услышать:

— Что?

Дев кивнул.

— Аполлон создал расу аполлитов, намереваясь с их помощью завладеть империей Атлантов, затем Грецией и, в конце концов, Олимпийским пантеоном. Ему хотелось править миром и свергнуть Зевса с позиции царя богов. Но когда аполлиты убили ребенка и возлюбленную Аполлона, он впал в ярость и в своем безумии позабыл, что проклинает собственных детей-аполлитов, а также внуков. Страйкер так с этим и не смирился и до сих пор ищет способ убить отца. Черт бы побрал все эти поиски отмщения. Не то, чтобы я винил его. Я бы тоже жаждал крови, увидь я смерть своих детей из-за отъявленного идиотизма отца, неспособного удержать в штанах собственный член.

Сэм подняла руку, пытаясь переварить все, что рассказал ей Дев. Но это просто в голове не укладывалось. Если то, что говорит Дев правда, Страйкер должен быть…

Ровесником Ашерона. А значит, ему больше одиннадцати тысяч лет.

Нет. Невозможно.

— Погоди. Не бывает настолько древних даймонов. Большинство из них умирает спустя несколько десятков лет. Некоторые счастливчики, в очень редких случаях, умудряются прожить сотню или чуть больше. Но они никогда…

— У Страйкера целая армия даймонов, которым тысячи лет.

Сэм отказывалась верить в это.

— Бред собачий. — Как такое не разошлось по конвейеру сплетен Темных Охотников?

— Нет, это правда, — покачал головой Дев, а его взгляд прожигал ее своей искренностью. — Я точно знаю. Всем даймонам Спати больше тысячи лет от роду.

Сэм все еще с трудом в это верилось.