|
Он не достоин Элианы, а когда я думаю о том, как истосковался Алессио по отцовскому вниманию, мне плакать хочется. Так что, если вы сумеете сделать двух моих самых любимых людей хоть чуточку счастливее, благослови вас Господь! Росс ничего не ответил. Они посидели молча, и тут Анна сложила руки, как в молитве. – Мне кажется, вы хороший человек, синьор Стори. Для меня нет ближе людей, чем Элиана и Алессио. Элиана невинна, как ангел. Она любит Господа и Алессио любит больше, чем себя. А теперь она влюбилась в вас. – Это она вам сказала? – Мне и без слов все ясно… Послушайте, – сказала, помолчав, Анна, – путь, на который вы оба встали, кажется вам сейчас приятной прогулкой, но на этом пути вас подстерегает множество опасностей. А вы уже зашли гораздо дальше, чем думаете. Если вы не настроены серьезно, мой совет – отойдите в сторону, потому что Элиане с этим не справиться. Росс задумчиво потер руки. – Понимаете, – продолжала Анна, – все должно быть по-честному. То, что Господь соединил, не человеку разъединять, даже такому красавцу, как Росс Стори. Но я считаю, что Элиана не заслужила такого испытания – прожить всю жизнь без любви. А так оно и будет, если, конечно, Маурицио не изменится. – В глазах Анны стояли слезы. – Честно говоря, я не знаю, что правильно, а что нет. Я просто уповаю на то, что вы знаете, что делаете. Спокойной ночи, синьор Стори, – сказала она и ушла. Росс смотрел ей вслед. А потом еще долго сидел в задумчивости в саду. День, когда начинается сбор урожая, всегда особенный. И это чувствуют все – и стар, и млад. Первыми на виноградник приехали старики. Приехали на стареньких велосипедах – кто за полчаса, а кто и за час до назначенного времени. Они стояли кучкой, вспоминали прошлое, готовили корзинки для винограда. Молодежь, в основном студенты, прибыла ровно к восьми. Старики поворчали – но больше для порядка. К концу каждого ряда подогнали по трактору с контейнерами для винограда. Тракторы ехали вдоль рядов, а четверо рабочих – по двое с каждой стороны – срезали лозы, отделяли грозди и складывали их в пластиковые корзины. Когда приехал Росс, Элиана с Алессио уже находились там. Она была необыкновенно хороша – в стареньких джинсах, кроссовках и обтягивающей белой футболке. Алессио заметил Росса первым. – Сюда, мистер Стори! – крикнул он. – Привет, Росс! – сказала Элиана и поцеловала его в щеку. Она дала ему ножницы. – Перчатки нужны? Это довольно грязное занятие, сок ведь течет. Росс взглянул на стариков, на их мозолистые ладони. – Нет, обойдусь, – ответил он и спросил Алессио: – Ты готов? – Ara. Только бы пчелы не налетели. – Насчет пчел меня не предупреждали. – Пчел здесь тьма, – вздохнула Элиана. – Спелый виноград не только нам нравится. Тебе что, ни про птиц, ни про пчел не сказали? – Ни слова. – По периметру виноградника мы обычно сажаем кусты ежевики – ежевика созревает раньше винограда, и пчелы с птицами интересуются в основном ею. Дали сигнал к началу работы, и все взялись за дело. Росс, Элиана и Алессио шли по ряду, выходившему на склон. Лозы гнулись под весом крупных черных гроздей. – А как это делается? – Все очень просто. – Элиана взяла в руку гроздь винограда. – Вот так берешь, отрезаешь ножницами и кладешь в корзину. Когда корзина наполняется, мы кричим: “Наполнилась!” – водитель трактора приносит новую корзину, а полную относит в контейнер. – Да, кажется, ничего сложного. |
