Тянусь за бутылочкой пивка и уже собираюсь сделать первый неописуемый глоток, когда звонит мой сотовый.

– Метсон, – беру я трубку.

– Капитан? Прошу прощения за беспокойство в выходной…

Звонит Джоуи Ургант, молодой патрульный. Знаю, что это мне лишь кажется, но новички с каждым годом все молодеют; а этот наверняка еще не вырос из пеленок. Вне всякого сомнения, он звонит, чтобы спросить, где в участке лежат салфетки, либо еще какую‑нибудь глупость. Новички знают: лучше не беспокоить начальство, а я – заместитель начальника.

– …нам только что сообщили об обнаружении трупа. Я решил, что вы захотите быть в курсе.

Сон как рукой сняло. Я понимаю: лучше не задавать ему вопросы, есть ли следы насилия или речь идет о самоубийстве. Лучше самому выяснить.

– Где?

Он называет мне адрес – на автостраде, неподалеку от участка заповедника. Популярное место среди любителей лыжных гонок в это время года.

– Еду, – отрывисто говорю я и вешаю трубку.

Бросаю последний жадный взгляд на непочатую бутылку пива и выливаю его в раковину. Потом хватаю из прихожей Сашино пальто и пытаюсь найти дочкины сапоги. Их нигде не видно, нет сапог и в спальне. Я присаживаюсь на краешек кровати и нежно бужу дочь.

– Малышка, проснись, – шепчу я. – Папе нужно на работу.

Она удивленно смотрит на меня.

– Среди ночи?

Честно говоря, сейчас только половина десятого, но время относительно, когда тебе всего семь лет.

– Знаю. Я отвезу тебя к миссис Уитбери.

Наверняка у миссис Уитбери есть имя, но я его не знаю. Она живет на противоположной стороне улицы. Это вдова полицейского, который прослужил тридцать пять лет, поэтому понимает, когда случается непредвиденное. Она сидела с Сашей, еще когда мы жили с Ханной, сидит с дочерью и сейчас, когда Саша у меня, а мне вдруг нужно отлучиться на работу.

– От миссис Уитбери воняет, как от грязных носков.

Так на самом деле и есть.

– Брось, Саша. Поторапливайся. – Дочь садится, зевает, а я натягиваю на нее пальто, завязываю на голове шерстяную шапочку. – Где твои сапоги?

– Не знаю.

– Внизу их нет. Поищи ты, а то у меня не выходит.

Она хмыкает.

– Класс! Кто из нас детектив?

– Спасибо за доверие. – Я беру дочь на руки. – Поедешь в тапочках. Я донесу тебя до машины.

Я пристегиваю ее в детском автомобильном кресле, хотя нам нужно проехать всего двадцать метров, и тут вижу сапоги – они лежат на коврике у заднего сиденья. Должно быть, она сбросила их, когда мы возвращались из Хэновера, а я не заметил, потому что заносил ее в дом на руках.

Если бы все тайны так легко раскрывались…

Миссис Уитбери открывает дверь, как будто только нас и ждет.

– Мне так неловко вас беспокоить… – начинаю я, но она отмахивается.

– Никакого беспокойства, – уверяет она. – Я совсем не против компании. Саша, я забыла, ты любишь шоколадное мороженое или песочное печенье?

Я ставлю Сашу на порог.

– Спасибо, – говорю одними губами и поворачиваюсь, чтобы уйти, в уме уже прикидывая, как бы побыстрее добраться до места преступления.

– Папочка!

Поворачиваюсь и вижу Сашу с распростертыми объятиями.

Еще долго после развода дочь не любила, когда ее оставляли. Мы придумали ритуал, который, кстати сказать, превратился в некий заговор на удачу.

– Целуемся, обнимаемся, давай «пять», – говорю я, опускаясь на колени и сопровождая слова действиями.