Опасность подобралась к клофоэли Мира с совершенно неожиданной стороны. Клофоэль Силы, которого Владычица оставила "на хозяйстве" на время своей карательной экспедиции в Темнолесье (из всех членов Совета она могла по‑настоящему доверять лишь этому солдафону, никогда не игравшему в собственные игры), проявил пресловутое "усердие не по разуму". Его подчиненные, в числе прочего, заменили охрану Галадонского дверца, и в один прекрасный день ошарашенные клофоэли обнаружили, что их просто не допускают в Синий зал на заседание Совета, а все попытки объясниться с этими остолопами разбивались об их чугунное "Не приказано!". Недоразумение – понятное дело – было тут же улажено, однако все сразу уяснили себе: теперь, вплоть до возвращения Владычицы, порядки во дворце будет устанавливать клофоэль Силы – по собственному усмотрению. А поскольку Владычица впрямую запретила в свое отсутствие допускать к Зеркалу клофоэль Звезд (что было вполне разумной предосторожностью), он попросту закрыл доступ в Лунную башню, где хранился магический кристалл, для всех клофоэлей. "Ничего страшного, кашу маслом не испортишь..." Так что если за оставшиеся до полудня часы она не найдет способа преодолеть это препятствие, то весь ее детальнейшим образом разработанный план пойдет прахом, и тогда Элоара ничто уже не спасет...

– Как ваши поиски, высокочтимая клофоэль Звезд? – с любезным равнодушием осведомилась Эорнис, пока они занимали свои места вокруг стола Совета.

– Никак. Я просила вас собраться по куда более серьезному поводу...

Эорнис удивленно подняла глаза на властительницу магических стихий Зачарованного леса: та выглядела совершенно больной, а голос ее был странно безжизнен. Да, дело‑то, похоже, и вправду серьезнее некуда.

– Я не стану докучать вам подробным описанием магических ритуалов, высокочтимые клофоэли Совета и вы, о Светлый Владыка, – у нас слишком мало времени... а, может статься, его уже и вовсе не осталось. Короче говоря, мы с танцовщицами примерно неделю как стали ощущать странные пульсации того магического поля, что создается Зеркалом. Сначала это была легкая дрожь, потом она обратилась в настоящие судороги, а вчера вечером судороги эти сложились во вполне определенный ритм – в высшей степени неприятный... Скажите, неужели вы все ничего не чувствуете?

– Я чувствую! – внезапно прервала повисшее за столом молчание клофоэль Памяти, и неизвестно даже, что поразило собравшихся больше – само сообщение клофоэли Звезд или это неслыханное нарушение субординации: формально‑то все клофоэли были равны между собою, но никогда еще "меньшеньким" – всем этим дворцовым библиотекарям, мамкам‑нянькам и церемониймейстерам – не приходило в голову встрять в разговоры Владык и "Большой четверки". – Все точно как вы сказали, о высокочтимая клофоэль Звезд! Я только не знала, что это из‑за Зеркала...

"Да и откуда тебе это знать, серая ты мышь, – раздраженно подумала про себя Эорнис, – что ты вообще знаешь, кроме своих пыльных рукописей из Белерианда и дурацких саг... Но я‑то хороша – как же я не связала все эти биения с Зеркалом? Вот, значит, откуда проистекает мой озноб... Другой вопрос – стоит ли признавать сей факт и тем самым лить воду на мельницу этой звездной стервы... Пожалуй, стоит – и даже следует пойти еще дальше".

– Я полагаю, высокочтимая клофоэль Памяти проявила немалое мужество, открыто высказав то, что ощущаем все мы – но боимся произнести это вслух. Чувство, испытываемое нами, – сильный беспричинный страх, не так ли, высокочтимые члены Совета?

– Может, иные барышни и испытывают "сильный беспричинный страх", но я лично ни черта не боюсь, клофоэль Мира! И не надо нам тут, знаете ли.