Наконец ручка перестала вращаться. Кормак схватил чей-то упавший меч и всадил его между спицами двух самых больших колес. Потом кинулся на помощь Гильгамешу, и вместе они отразили натиск.

Снизу донесся лязг мечей. Верные теперь бились исступленно, чувствуя, что участь их решена. У них за спи? ной появились чудовища-тени, и бой кончился.

Кормак проскочил между чудовищами на лестнице и устремился в проход под воротами. Там царил полный хаос. Он увидел, что Горойен отбивается от трех воинов, и поспешил к ней. Его меч обрушился на ее левого противника. Повернувшись на пятке, Горойен вонзила меч в живот второго, а другим мечом отразила меч третьего воина, и Кормак сразил его ударом в живот и вверх.

Повсюду верные отступали. Викторин и восемь уцелевших британцев подбежали к Кормаку.

– Король! – сказал Викторин. – Мы должны найти его!

Кормак думал только об Андуине, но кивнул. Вместе они проложили себе путь к центральной башне и оказались в длинной зале. Мимо них пробегали мужчины и женщины, в панике ища, где бы спрятаться. Какая-то женщина метнулась к Кормаку и вцепилась ему в локоть.

Он высвободился и узнал Рианнон.

– Что ты тут делаешь? – спросил он, оттаскивая ее в сторону. Британцы окружили их кольцом мечей.

– Меня отправил сюда Вотан, – прорыдала она. – Молю, помоги мне!

– Ты видела Андуину?

– Нет. Один из стражей сказал, что Вотан забрал ее назад в мир.

– Назад? Я не понимаю…

– Это обещание, которое он дает своим верным. У него есть способ вернуть их к жизни.

Сердце Кормака сжалось, и его захлестнула волна неистового гнева. Что еще ему предстоит? Он проник за грань смерти для того лишь, чтобы услышать, что судьба вновь сыграла с ним злую шутку даже здесь.

– Король! – напомнил Викторин настойчиво.

– Отведи нас в темницы, – крикнул Кормак Рианнон. Белокурая девушка кивнула и пошла поперек залы к широкой лестнице, уводившей вниз. Спустившись следом за ней, они очутились в тесном проходе, освещенном факелами и полном теней.

Внезапно когтистая лапа стиснула шею Рианнон. Раздался отвратительный хруст ломающихся костей, и девушка исчезла. Кормак прыгнул вперед, и, рыча от ярости, перед ним выросло чудовище с волчьей головой. Кормак всадил ему в брюхо меч по рукоять, и оно исчезло.

По всей длине прохода двери темниц стояли распахнутыми, кроме одной в самом конце. Кормак отодвинул засов и открыл дверь. Зрелище внутри было омерзительным: крысы, облепив человека с головы до ног, грызли его. Взмахнув мечом, Кормак перерубил огненные цепи, сковывавшие его тело. Он упал на пол, и крысы разбежались, едва в темницу вошли британцы. Раны на теле человека мгновенно зажили, но глаза у него были пустыми, по отвисшему подбородку текла слюна.

– Он лишился рассудка, – сказал Кормак.

– Кто посмеет его винить? – буркнул Викторин, когда они бережно подняли его и поставили на ноги.

– Не знаю, – сказал Утер. – Не знаю.

– С тобой друзья, государь, – пошептал Викторин. – Друзья!

– Не знаю.

Они медленно повели его по проходу и вверх по ступенькам в тронный зал, где теперь сидела Горойен. Гильгамеш стоял рядом с ней. Залу заполняли чудовища-тени.

Они расступились, давая дорогу кучке британцев и нагому человеку между ними.

Горойен поднялась с трона, медленно пошла к ним навстречу и остановилась перед Утером, глядя в его пустые глаза.

– Было время, когда я была бы счастлива увидеть его таким, – сказала она.