– Понятно. – Наташа перевела дух. Ее пока ни в чем не обвиняли – и то хорошо. Хотите рассказа? Пожалуйста. – Знаете, я особенно ничего такого не видела. Во‑первых, было темно, а во‑вторых, как только начали стрелять, я выскочила из вагона. Очень испугалась.

– Вы не видели, кто начал стрелять?

– Нет. Я видела только каких‑то мужчин, которые шли по проходу в мою сторону. Они были такого... Восточного вида. И потом сразу началась стрельба.

– Ваш сосед, молодой мужчина в джинсах и синей майке. Помните такого?

– Помню. Он вроде бы спал, но, когда началась стрельба, его уже не было на месте. Не знаю, куда он делся.

– Понятно, – кивнул майор и что‑то пометил в своих бумагах. – Значит, началась стрельба, и вы...

– Я испугалась и выбежала из вагона.

– В соседний вагон?

– Нет. – Наташа изобразила на лице смущение. – В туалет. Там было открыто, и я... А потом открыла окно, выпрыгнула наружу. И пошла домой.

– Что, вот так по рельсам и пошли?

– Да. Мне было страшно...

– И вы не стали дожидаться, пока поезд снова тронется?

– Нет, я видела, что едут милицейские машины, но я была словно не в себе. Не могла остановиться и шла, шла...

– Вы были настолько не в себе, что оставили в купе свои вещи, – сказал майор и испытующе посмотрел ей в глаза, надеясь увидеть испуг, замешательство или удивление.

– Да! А вы нашли мою сумку? – Она широко раскрытыми глазами уставилась на милиционера, словно двумя прожекторами излучая на него неземную радость по поводу обретения утерянного багажа. – Правда? А я потом спохватилась, но подумала, что сумка моя поехала дальше по маршруту...

– Нет. Не поехала, – сказал майор. – Мы нашли ее в купе. И там была книга, подписанная вами...

– Ага, «Унесенные ветром», – кивнула Наташа. – И еще там пирожки должны быть, тетя Ксеня положила...

– По‑моему, пирожки на месте. – Майор наклонился и выдвинул из‑за табурета сумку. – Подпишите вот здесь... Это акт передачи вам возвращенного имущества.

Наташа черкнула быструю закорючку под текстом.

– Это все? – легко и весело спросила она.

– В общем, все.

– Спасибо за сумку. А что там случилось? Вы уже выяснили?

– Еще не до конца, – уклонился от ответа майор. – Когда выясним, то сообщим в газете. А то много шуму наделала эта история. Только и разговоров в городе что об этой перестрелке. Можно еще один вопрос, Наташа?

– Можно, – кивнула она, поставив сумку себе на колени и наскоро просматривая содержимое.

– Ваш сосед, тот, в синей майке... У него была с собой синяя сумка с надписью «Мальборо». Помните?

– У соседа? – Наташа не спешила поднимать глаза. Ей вдруг показалось, что именно сейчас майор задает свои главные вопросы, а то, что было раньше, – пустая болтовня, чтобы заставить ее расслабиться. – Да, помню...

– Что? – Майор подался вперед, навалившись грудью на стол. – Что вы помните?

– У него была сумка. – Наташа прекрасно понимала, что майор не из легковерных дурачков и что на абсолютную ложь он не купится. Поэтому она решила сказать полуправду. И улыбаться при этом – как любая более или менее самоуверенная женщина, пусть и шестнадцатилетняя, она полагала, что ее улыбка способна хоть на миг затуманить мозги мужчине. Сейчас это было бы как нельзя кстати. – Она лежала на третьей полке, рядом с моей.