И меч спешит он обнажить

         И начал им могилу рыть.

         Старик невольно испустил

         Тяжелый сожаленья вздох,

         И безнадежному помог.

         Готов уж смерти тесный дом,

         И дерн готов, и камень тут;

         И бедной Леды труп кладут

         В сырую яму… И потом

         Ее засыпали землей,

         И дерн покрыл ее сырой,

         И камень положен над ним.

         Без дум, без трепета, без слез

         Последний долг свершил Вадим,

         И этот день, как легкий дым,

         Надежду и любовь унес.

         Он стал на свете сирота.

         Душа его была пуста.

         Он сел на камень гробовой

         И по челу провел рукой;

         Но грусть ужасный властелин:

         С чела не сгладил он морщин!

         Но сердце билося опять —

         И он не мог его унять!..

         «Девица! мир твоим костям! —

         Промолвил тихо Ингелот, —

         Одна лишь цель богами нам

         Дана – и каждый к ней придет,

         И жалок, и безумец тот,

         Кто ропщет на закон судьбы:

         К чему? – мы все его рабы!»

         И оба встали и пошли,

         И скрылись в голубой дали!..

         Горит на небе ясный день,

         Бегут златые облака,

         Синеет быстрая река,

         И ровен как стекло Ильмень.

         Из Новагорода народ

         Тесняся на берег идет.

         Там есть возвышенный курган;

         На нем священный истукан,

         Изображая бога битв,

         Белеет издали. Предмет

         Благодарений и молитв,

         Стоит он здесь уж много лет;

         Но лишь недавно князь пред ним

         Склонен с почтением немым.