Да, тот изменился всего за пару месяцев. Чуть отъелся, облагородился…

– Как дела? – поинтересовался Лаки как ни в чем не бывало.

– Нормально.

– Живешь теперь тут?

Последовал кивок. Ши-Вэй не глядел на него, устремив невидящий взгляд куда-то вдаль, хотя смотреть, кроме как на пустой туннель, было не на что.

– Ничего так район, да?

Молчание не прерывалось.

– Чувак, ты хотя бы мог объяснить – за что, – не выдержал Лаки. – Я же так и не въехал. А уж Будда тем более. И теперь точно не въедет, нечем ему осмыслять…

У Ши-Вэя явно застрял ком в горле. Лаки вытянулся рядом, внимательно его разглядывая и кое-что понимая без слов. Злобы уже не было, да и ненавидеть кого-то запоем слишком энергозатратно. Но очень хотелось разобраться.

– Тебе сложно будет согласиться с моей логикой. Но у меня была больна мать. Это все ради нее. Я не имею ничего личного.

Слова звучали призрачно, еле слышно. Лаки склонил голову, отчасти понимая предателя. Но разок съездить ему по зубам не помешало бы.

– Ну и как мама? Поправилась? – зевнул он.

– Она умерла месяц назад, не дождавшись пересадки.

Лаки чуть изменился в лице, размышляя над тем, что справедливого исхода в любом случае никогда не бывает. И решил, что хватит с Ши-Вэя.

– Ясно. Ну, бывай.

Подняться он не успел. Внезапно раздался тяжелый гул где-то в туннеле, и подул сильный ветер. Шлюзы поднялись, и к ним подъехал долгожданный шаттл. Все взволнованно вскочили с мест. Почти одновременно из станционных динамиков раздался предупреждающий сигнал тревоги. Вместо номера шаттла на табло над остановкой появилось текстовое сообщение: «Таможни атакованы "ходунами" с нижних уровней. Кто-то из нижних пробрался к нам и открыл для них шлюзы. "Ходуны" разрушают синтетику особыми лучами. Мы потеряли почти всех людей. Датчики вне башни доложили, что на Вавилон идет армия Собачников. Пожалуйста, оставайтесь в своих домах. Не оказывайте им сопротивления. Постарайтесь сберечь друг друга».

Реакция была дикой. Люди, расталкивая друг друга, понеслись в разные направления. Кто-то завизжал истошным голосом. Гул приближающегося транспорта на мгновение заглушил их всех, вопящих в смятении и ужасе. У станции замер таможенный шаттл. Некоторые еще медлили, ожидая, что из него выйдет кто-то, кто их защитит, но Лаки уже знал, что зря. Надо было бежать. Ши-Вэй неуверенно смотрел то на шаттл, то на людей, по-прежнему сжимая свой тяжелый чемодан. Лаки обернулся к нему и заорал:

– Вали, идиот! Сейчас же!

Он резко толкнул Ши-Вэя в грудь, и тот словно проснулся. Он отступил, все еще не решаясь оставить свои вещи, но в конце концов понесся прочь сквозь кусты роз… Куда-то к виллам… Лаки обернулся и врос в свое место. Из шаттла выпрыгивали Собачники, скалясь металлическими челюстями и стреляя в тех, кто стоял ближе всех. А прямо к Лаки, улыбаясь и одновременно плача татуированной слезой, шел Пьеро.

– Солнце мое, где ты был? – пророкотал он, выставляя вперед руку с каким-то странным пистолетом.

Белая вспышка сопровождалась свистящим, металлическим звуком, и Лаки упал на живот, ощущая странное жжение в правом боку.