После окончания университета с красным дипломом Феклист увлекся наукой и охотно позволил одному из своих университетских наставников сагитировать его в «большую науку», то бишь – в аспирантуру. Впрочем, до защиты диссертации он так и не добрел. Помешали известные события в виде Большого Кризиса с его суперинфляцией, уличными очередями и давкой за товарами первой необходимости. В то же время это было начало эпохи обогащения тех, кто во времена народной власти успешно скрывал в своих генах задатки к коммерческой деятельности.

В отличие от конкурентов, Мостовой решил применить к проблеме быстрого обогащения свой любимый системный подход. Началось все с того, что как то у него в результате мелкоприбыльных товарно денежных операций образовалась в личном загашнике сумма, равная его трехкратной месячной аспирантской стипендии, которую все равно не платили ввиду отсутствия денег в госбюджете. Черт Мостовому нашептал пойти и купить на все эти деньжищи акции никому не известного нефтяного и, по совместительству, алмазного треста, позаимствовавшего для своего наименования имя одного греческого бога. Акции эти стоили в ту пору копейки, и набралась у Феклиста их тьма тьмушая.

Однако вслед за финансовым кризисом через полгода грянул нефтяной кризис, и уже не отечественного, а всемирного масштаба, и цены на нефть взлетели под небеса.

Компания «Посейдон» разом раздулась, как насосавшийся крови клоп, а акционеры ее, включая аспиранта Мостового – к тому времени уже бывшего аспиранта, получили тысячекратную прибыль.

Ну а дальше – пошло поехало.

Надо было всего лишь заняться биржевыми операциями и ежедневно манипулировать своим безналичным богатством, то продавая, то покупая акции разных субъектов рынка ценных бумаг.

Через год Феклист купил себе особнячок в центре столицы, множество костюмов от Версаче и машину «БМВ», а родителям – трехкомнатную квартиру.

Вскоре он открыл в России свое собственное дело, а за бугром – валютный счет в надежном банке.

Когда ему стукнуло тридцать, он входил в десятку самых богатых людей страны, на него работали тысячи людей, и он мог бы себе позволить «шутку миллиардера»: это когда прикуривают сигару стоимостью сто долларов от тысячедолларовой банкноты.

В конечном счете он перебрался за границу и стал гражданином мира Артуром Дюпоном.

Видимо, сказалось профессиональное влияние отца, потому что в конце концов Артур Дюпон сосредоточил свои предпринимательские усилия на разработке принципиально новых систем вооружения. Мультинациональная корпорация, которой он единолично владел, выпускала любое оружие, начиная от пистолета «нагана» и кончая атомной подводной лодкой.

Поэтому можно представить себе, что испытал Артур, когда человечество принялось лихорадочно разоружаться. Его дело было ликвидировано, а сам он лег на дно и затаился. Чтобы через полтора десятка лет вновь всплыть на поверхность в виде демонического и безжалостного убийцы…

Между тем Дюпон Мостовой что то с увлечением вещает, и я усиленно притворяюсь, что слежу за нитью его рассуждений.

– …Во Вселенной действуют две основные противоборствующие силы: энтропия и борьба против нее. Назовем ее антиэнтропией. Энтропия стремится привести мир к состоянию хаоса, нарушению связей и взаимодействий всех видов и уровней.. Антиэнтропия препятствует этому, с одной стороны, а с другой – стремится сделать универсум более совершенным, упорядоченным, закономерным. Заметим в скобках, что конечный результат в данном процессе никогда не может быть достигнут, ибо это означало бы конец существования самой Вселенной, которая держится в относительном равновесии именно за счет противоборства энтропии и антиэнтропии.