Инспектор Пичуров наклонился к итальянской коллеге.

— Мои люди уже собирают информацию в университете, — шепнул он. — Если хотите, я вам пришлю подробную справку.

Вдова воспользовалась моментом, чтобы встать со стула. Не скрывая, как ей больно, она жестом попросила гостей пропустить ее к выходу.

— Я очень устала. Если позволите, я пойду в свою комнату и отдохну немного.

— Конечно, конечно, — поддержала ее Валентина. — Всего лишь один вопросик, если не возражаете.

Женщина чуть замедлила и без того небыстрый ход, словно несла тяжкий груз.

— Говорите.

— Ваш муж был религиозным человеком?

Вдова даже остановилась от неожиданности.

— Я бы не сказала. Петар обращал мало внимания на эти дела. Его наука всегда интересовала, понимаете?

— То есть он никогда и в Библию не заглядывал? Никогда вам не говорил о древних рукописях или о чем-нибудь подобном?

Госпожа Варфоломеева выглядела крайне удивленной подобной настойчивостью.

— Умоляю вас, госпожа, я же вам только что сказала, что его совершенно не занимали подобные вещи, — ответила она не без горечи и, слегка выпрямившись, продолжила свой путь, ступая уже несколько тверже. — Если вы позволите, я пойду к себе. Всего вам доброго!

Вдова закрыла за собой дверь, и наступила неловкая тишина. Господа полицейские, включая подошедших коллег Пичурова, переглянулись. Валентина была чуть смущена неудачей. Возможно, она рассчитывала еще и на сочувственный взгляд коллег по ремеслу, — в конце концов, она же старалась ради общего дела, — но болгары были холодно-непроницаемы. Томаш пришел на помощь, и они ретировались в большой зал, а инспектор Пичуров остался переговорить с подчиненными. Но вскоре и он присоединился к гостям, держа в руках какие-то бумаги.

— Вот документы, отправленные из Дублина и Рима, — сообщил болгарин, — в них перечень поездок двух других жертв убийств за истекшие двенадцать месяцев.

Итальянка чуть не вырвала листы из рук коллеги и немедленно углубилась в чтение. Увиденное привело ее в ужас.

— Ну и ну! Профессор Эскалона была просто в вечном движении, — воскликнула она. — Вы только взгляните сюда — больше сорока поездок! — она показала страницу Томашу. Второй документ вызвал еще больше эмоций. — Какой ужас! А Шварц оказался еще хуже! Просто какой-то летучий голландец! Мадонна, тут поездок пятьдесят, не меньше! — она протянула бумаги Томашу для просмотра. Он сравнивал оба списка.

— Действительно, есть над чем работать, — согласился он. — А давайте посмотрим прежде всего, где они совпали, где были в одно и то же время.

Валентина взяла ручку и стала подчеркивать общие направления. Получилось шестнадцать. Затем проверила даты соответствующих путешествий, и осталось только пять совпадений.

— Хм, интересно, — прошептала она. — Оба оказались в Риме в одно и то же время: Эскалона приезжала работать над рукописями в Ватикане, а Шварц занимался раскопками внутри Колизея, — наступила пауза. — Потом оба бродили в одни и те же сроки по Греции: он — на раскопках в Олимпии, она — в библиотеке монастыря Русану, — снова перерыв. — Израиль — еще один общий пункт назначения. Он ездил изучать склепы по линии Министерства древностей Израиля, а она участвовала в конференции, посвященной рукописям Мертвого моря.

— До этих пор — все абсолютно нормально, — отметил португальский ученый. — Профессор Шварц всегда занят чем-то, связанным напрямую с его профессиональными интересами, с археологией, ну а Патрисия не вылезает из библиотек с рукописями, чего и следовало ожидать от палеографа ее уровня.