Валентина сразу сообразила, к чему эти цитаты.

— А сейчас вы скажете, что это фальшивка?

— И грубейшая, — не стал ее утешать историк. — Во-первых, были сфальсифицированы все три Послания от Иоанна, включенные в Новый Завет. Апостол Иоанн сроду их не писал, так как был согласно Деяниям Апостолов неграмотным. Уличенная в этом подлоге, Церковь заявила, что хотя Иоанн, возможно, и не писал этих Посланий, но в любом случае их содержание «от Бога». Такое милое простодушие: не замечать наличия трех канонических текстов-фальшивок — и все тут! Тем более что в свое время подобная практика не считалась предосудительной. Но даже если бы мы согласились посчитать художественную прозу документом, то это ничего бы не дало, ибо этого стиха нет в оригинале подложного послания! Ни в одной греческой рукописи! Текст был изменен позднее, чтобы придать законную силу понятию Отца, Сына и Святого Духа в попытке найти доказательства задним числом.

— Так вы говорите, что это единственное упоминание Святой Троицы в Новом Завете?

— Единственное, но при этом фальшивое в квадрате. — Томаш произнес последние звуки на громком выдохе, как будто сдувая поддельный стих вместе с пылью. Затем он снова стал искать что-то в Библии, продолжая тему.

— Ничего подобного нет больше нигде. Есть же простая констатация у Марка, что, когда один писарь спрашивает у Иисуса, какова первая из его заповедей, тот отвечает в стихе 12:29 так: «Слушай, Израиль! Господь Бог наш есть Господь единый», то есть Иисус называет себя лишь Shema — так иудеи обозначали наличие одного Бога. Сам Иисус нигде даже не намекает на какую-то Святую Троицу, ни на Святого Духа, тем более на то, что он и есть Бог. Во всей Библии слово «Бог» употреблено около двенадцати тысяч раз, но ни разу «Бог» не соседствует со словами «три» или «троица» — ни в одном стихе! Точно так же, говоря о себе самих, Господь и Иисус не пользуются выражением: «Я, троица»…

Разговор прервался, так как инспектор Пичуров наконец-то открыл автомобиль и пригласил жестом садиться. Томаш уселся рядом с водителем, а Валентина — на заднее сиденье. Болгарин вставил ключ, но, прежде чем завести двигатель, посмотрел в сторону.

— И куда же все это заведет нас?

Ученый лишь пожал плечами.

— Убийца, безусловно, — большой знаток богословских проблем. Похоже, он задался целью показать, что все, что мы знаем об Иисусе, — ложь. И нюхом чую, что мы сможем понять истинную природу событий, только определив, что связывает все три жертвы. И эта точка соприкосновения между ними сможет привести нас к автору совершенных преступлений.

Оба детектива согласно кивнули.

— Вы правы, — добавила Валентина. — Мне тоже кажется, что это — единственный способ раскрыть данные дела.

Консенсус в «автособрании» был достигнут. Осознавший неизбежность опоздания Пичуров быстро завел машину, моргнул левыми подфарниками, посмотрел в зеркало заднего вида и нажал на газ. Времени терять было нельзя.

XXVIII

В Доме Балабанова поселилось глубочайшее отчаяние. Еще поднимаясь по деревянной лестнице, Томаш услышал приглушенные рыдания вдовы на втором этаже, и ему захотелось немедленно уйти оттуда. Он чувствовал себя бесцеремонным зевакой, влезшим в чужую беду для удовлетворения низменного любопытства. Судя по всему, его компаньоны-следователи меньше всего были озабочены этими интеллигентскими штучками — вот что значит профессиональная привычка. Пришлось и господину профессору подчиниться судьбе.

Лестница привела их в большой зал на втором этаже, залитый солнечным светом, впорхнувшим через многочисленные окна.