Он повернулся и пошёл прочь.

Я села на землю, опираясь спиной о колесо телеги и уставилась на пламя костра, жадно грызущее неподдающиеся чурбаки. В подступающих сумерках казалось, будто среди деревьев притаилось хищное животное ярко рыжего окраса. Люди, сидящие вокруг, понимали, что хищник опасен, однако, время от времени протягивали руки, чтобы подарить твари толику ласки.

Точно так же, как мои мужчины.

Пришли солдаты и принесли кучу мисок и горшков. Невзирая на грусть мне захотелось смеяться. Неужели Грард думает, будто я способна употребить рацион целого гарнизона? Или это — своего рода месть за Единорога, где я употребила лишь чуть меньше? Ну, тогда парень небезнадёжен.

Потом мы ужинали. Разговаривать не хотелось. Всё же, смерть зельевара оставила чёрный осадок, который не скоро растворится в мутной воде души. Кроме того, я постоянно прислушивалась к шёпоту волн, медленно скользящих меж деревьев. Временами гребни валов поднимались над кронами и тогда звёзды на небе начинали рябить. Месяц казался неповоротливой рыбой, медленно дрейфующей в глубинах призрачного океана.

Я заметила, что Грард не торопится гонять своих засранцев и спросила, как обстоят дела с караулами.

— Да всё нормально, — парень вяло махнул рукой, — Чет, ну, сержант, позаботится. Дар, — он помолчал, — я слышал, то, что сказал лорд Кирион. Если всё получится, и ты… Ну, в общем, если всё будет хорошо, как ты думаешь, у меня есть какой-нибудь шанс? Хотя бы небольшой?

Я молчала и смотрела на него. Думала, на кой чёрт это нужно ему и на кой — мне? Как обычно, стоит немного помолчать, в ответ на вопрос и тебя тут же поймут максимально неправильно.

— Нет, нет, — лейтенант помотал головой, — я же ни на что не претендую! Я же уже говорил, просто подумал… А, ладно!

— Пошли спать, — сказала я, поднимаясь. — Навестим кустики и — баиньки. Если хочешь, можешь лечь со мной, места хватит на двоих, — на физиономии парня тут же появилась широкая улыбка. — Но вздумаешь распускать руки — сразу выкину. Понятно?

То ли тело отвыкло спать с кем-то ещё, то ли я преувеличила размеры спального ложа, однако поначалу вдвоём лежать оказалось жутко неудобно. Психанув, я уже собиралась исполнить обещанное, но стоило слегка повернуться, сунуть руку вот сюда, а ногу положить вот так и всё наладилось.

Как ни странно, но уснула я почти сразу.

И даже увидела сон.

Мне чудилось, будто я вновь нахожусь в далёком снежном Жимуине, ещё когда эта чёртова страна была обычным сборищем воюющих между собой княжеств. Кир расследовал убийство посла и отправился за информацией к своему знакомому шаману.

Я сидела на блестящем черепе гигантского моржа и смотрела на пару старух во всём белом. Старые ведьмы охраняли вход в комнату, где Кир беседовал с шаманом. И вдруг я сообразила, что служанки или кто они, глубоко спят, а я больше не слышу звука голосов. Это меня встревожило, хоть Кир и говорил, будто ему здесь ничего не угрожает.

Поэтому я поднялась с черепа и сделала пару шагов. Старухи продолжили тихо сопеть носами, а я вдруг ощутила, как мои внутренности скрутились в узел. Кто-то использовал магию. И совсем близко.

— Дар, — я обернулась и увидела бледный силуэт Зари. — Проснись.

Точно! Я же сплю.

По лицу хлестнут холодный ветер, и я обнаружила, что стою посреди ночного леса. Вокруг — тёмные силуэты деревьев и ни единого огонька. А, впрочем…

Что-то слабо мерцало среди мрака, шелестящего листвой. Такое ощущение, будто я видела зажжённую свечу, пламя которой упрямо отказывалось гаснуть, сопротивляясь порывам ветра. Я тряхнула головой, прогоняя остатки сна и огляделась: ни единого признака нашего лагеря.