26 мая 1916 г. Петроград

Хорошее отношение к лошадям

         Били копыта.

         Пели будто:

         – Гриб.

         Грабь.

         Гроб.

         Груб. —

         Ветром опита,

         льдом обута,

         улица скользила.

         Лошадь на круп

         грохнулась,

         и сразу

         за зевакой зевака,

         штаны пришедшие Кузнецким клёшить,

         сгрудились,

         смех зазвенел и зазвякал:

         – Лошадь упала! —

         – Упала лошадь! —

         Смеялся Кузнецкий.

         Лишь один я

         голос свой не вмешивал в вой ему.

         Подошел

         и вижу

         глаза лошадиные…

         Улица опрокинулась,

         течет по-своему…

         Подошел и вижу —

         за каплищей каплища

         по морде катится,

         прячется в ше?рсти…

         И какая-то общая

         звериная тоска

         плеща вылилась из меня

         и расплылась в шелесте.

         «Лошадь, не надо.

         Лошадь, слушайте —

         чего вы думаете, что вы их плоше?

         Деточка,

         все мы немножко лошади,

         каждый из нас по-своему лошадь».

         Может быть

         – старая —

         и не нуждалась в няньке,

         может быть,

         и мысль ей моя казалась пошла,

         только

         лошадь

         рванулась,

         встала на? ноги,

         ржанула

         и пошла.