– Она интересовалась мистером Ньюсемом: она с ним несколько дней не виделась.

– Стало быть, она не уехала с ним снова?

– По-видимому, она считает, что он, возможно, уехал с вами, – ответила Мария.

– Надеюсь, вы не сказали ей, что я ничего о нем не знаю.

Со свойственным ей снисходительным видом мисс Гостри покачала головой.

– Я ведь не знала, что вы знаете. Я могла только пообещать, что спрошу у вас.

– Ну так я уже неделю его не видел – и, естественно, сам недоумевал. – Недоумение Стрезера со всей очевидностью возросло, тем не менее он продолжал: – Пожалуй, я все же способен до него добраться. Вам она показалась встревоженной?

– Она всегда встревожена.

– Это после всего, что я для нее сделал? – И с почти утроенной, но вполне безобидной насмешливостью добавил: – Оказывается, я приехал затем, чтобы этому воспрепятствовать! Кто бы мог подумать!

– Стало быть, вы не до конца в нем уверены?

– Я как раз хотел спросить вас, что вы думаете на этот счет о мадам де Вионе.

Секунду-другую она молча смотрела на него.

– Разве хоть одна женщина может быть в чем-либо уверена до конца? Она рассказала мне, – добавила Мария, словно это пришлось к слову, – о вашей фантастической встрече за городом. После этого… à quoi se fier.

– Злосчастная случайность, немыслимая при всех мыслимых стечениях обстоятельств, – согласился Стрезер. – Да, поразительно. И все же, все же…

– И все же она не придала этому значения.

– Она ничему не придает значения.

– Ну, поскольку вы тоже, мы можем наконец перевести дух.

Он, кажется, был готов согласиться с ней, но не безоговорочно:

– Я придаю, значение тому, что Чэд исчез.

– Пустое, – обронила она, – вы его вернете. Теперь вы, по крайней мере, знаете, почему я тогда уехала в Ментон.

Он дал ей весьма убедительно понять, что сделал выводы из имеющихся в его распоряжении фактов, тем не менее у нее было вполне оправданное желание внести полную ясность:

– Я не хотела, чтобы вы задали мне этот вопрос.

– Задал его вам?

– Задали вопрос о том, в чем вам пришлось… на прошлой неделе… убедиться наконец воочию. Мне не хотелось быть поставленной перед необходимостью лгать ради нее. Это уже было бы слишком! От мужчины, разумеется, такое можно требовать. Я имею в виду – солгать ради женщины. Но нельзя же требовать, чтобы это сделала женщина ради другой женщины; если только речь не идет об услуге за услугу, когда это делается как бы в целях самозащиты. Но я не нуждаюсь в защите, поэтому ничто не мешало мне «улепетнуть» – просто чтобы дать вам возможность самому увертываться от испытания. Я не хотела брать на себя ответственность. Мне удалось выиграть время: когда я возвратилась, надобность в испытании отпала.

Стрезер с невозмутимым видом принял брошенный ему вызов.

– Да, когда вы возвратились, Крошка Билхем успел уже продемонстрировать все, что требуется от джентльмена.