– И тогда вещества больше не будет.

– Не совсем так. Мы пока не знаем, насколько оно стойкое. Заразите им систему водоснабжения, и оно распространится по всему миру. Можете себе представить, на что будет похож мир, в котором никто не умеет читать и не помнит, как делать бронзу или железо. Мы имеем дело с оружием страшнее ядерного. Это означает конец цивилизации.

– Но мы не можем сдаться.

– Извините, сэр, – сказал Смит. – Именно это мы только что и сделали.

Информация из Кулсарка поступила почти сразу. Посланные туда войска обнаружили, что все население города плачет. Все искали кого-нибудь, кто бы накормил и переодел их.

Были отданы строжайшие приказы соблюдать секретность, дабы паника не захлестнула всю страну. Войска, облаченные в специальные резиновые костюмы, переправили пострадавших в специально подготовленный для этой цели госпиталь. Ученые, работавшие над разгадкой тайны препарата по указанию Смита, сумели добиться некоторых успехов в промывании организма сразу после попадания в него препарата, но долгосрочные последствия его действия были пока неизвестны.

Смит не получал сведений ни от Римо, ни от Чиуна в течение четырех часов. А когда получил, то оказалось, что эти сведения куда ужаснее, чем он мог себе представить.

– Извините, Смитти, – сообщил Римо, – но Чиун перешел на сторону Доломо.

– Но он не мог так просто бросить вас. Вы ведь по-прежнему работаете на нас, правда?

– Извините. Я просто не мог больше объяснить Чиуну ваши действия.

– Вам и раньше это никогда не удавалось.

– Если быть точным, то я имею в виду, что я больше не могу объяснить ваши действия самому себе, Смитти.

– Римо, если это тактический маневр, я все пойму.

– Смитти, когда вы отказались освобождать заложников, вы меня потеряли.

– У нас были стратегические соображения, о которых вы не можете знать.

– Я знаю, что я американец, и когда я увидел, как поступили с заложниками, я почувствовал, что меня ткнули мордой в грязь. И кроме того, Смитти, я только что попытался ударить Чиуна и сделал это так плохо, что он надо мной просто посмеялся. Я не могу жить с этим ощущением.

– Римо, вспомните все, во что вы верили. Не бросайте вашу страну в такой момент.

– Извините, Смитти. Я кое-чему научился, когда потерял память. Моя страна бросила меня. Она больше не стоит того, чтобы ее защищать. Прощайте, дорогой. Было забавно с вами работать. Но теперь все кончено.

Смит услышал какой-то щелчок – переговорное устройство отключилось. Очевидно, Римо его сломал.

На Харбор-Айленде Римо швырнул остатки переговорного устройства в Атлантический океан, а патрульные суда тем временем брали курс прочь от острова и самолеты ВМС садились на палубу авианосца, тоже готового к отплытию.

– Мы победили! – ликовала Беатрис. – Мы всех разгромили.

– Вы и в самом деле отрицательная сила вселенского противодействия? – спросил Рубин у темноглазого мужчины, причинившего ему столько хлопот.

– Это верно, – ответил за Римо Чиун. – Я многие годы упорно трудился, чтобы искоренить в нем отрицательные начала, но только вам удалось верно определить их.

– Я так и знал, – сказал Рубин. – Вы – отрицательная сила, преследующая мою положительную силу.

– Я хочу, чтобы сейчас он попреследовал меня, – заявила Беатрис.

– Подождите, – сказал Чиун. – Если мне предстоит служить вам как следует, то я должен признаться, что ваши слуги недостойны столь милостивой и восхитительной королевы.