Оба орка тяжело рухнули на землю. Тот, которого Тралл ударил по ногам, завыл от боли. Было похоже, что обе его ноги сломаны. Другой кое-как поднялся и попытался пронзить Тралла палашом, но бывший гладиатор уже знал, что делать. Отринув боль, он поднял руки, ухватился за лезвие и рванул его на себя. Орк потерял равновесие и завалился на Тралла. Тот вывернулся и, в одно мгновение нависнув над противником, сжал руки вокруг его горла.

«Дави! – кричал ему инстинкт. – Крепко дави. Убей Блэкмура за все, что он тебе причинил».

«Нет! – мелькнула у него другая мысль. – Это не Блэкмур. Это один из твоих сородичей, которых ты с таким трудом отыскал».

Тралл поднялся и протянул поверженному орку руку, помогая встать.

Орк уставился на него.

– У нас принято добивать поверженных, – проговорил Искар тоном таким же спокойным, как и всегда. – Убей его, Тралл. Так поступают настоящие орки.

Тралл, медленно покачав головой, слегка нагнулся, чтобы ухватить противника за руку, и поднял его на ноги.

– В бою – да. Я убил бы врага на поле битвы, чтобы он больше не поднял на меня оружие. Но вы, примете вы меня или нет, вы – мой народ. Нас и без того слишком мало, чтобы я убивал своих.

Искар посмотрел на него задумчиво, словно выжидая, а затем продолжил:

– Твое рассуждение мне понятно. Ты в честном бою одолел наших лучших воинов, а значит, прошел первое испытание.

«Первое?» – подумал Тралл, схватившись рукой за кровоточащий бок. В нем зародилось подозрение, что сколько бы «испытаний» он ни прошел, ему не дадут увидеться с Адским Криком. Может, его тут и вовсе не было?

Может, Адского Крика уже не было в живых?

Но в самой глубине души Тралл знал, что даже если так, ему было лучше умереть здесь, чем возвращаться к жизни под каблуком Блэкмура.

– И каково будет следующее испытание? – спокойно спросил он и по реакции орков заметил, что его тон их удивил.

– Испытание воли, – ответил Искар.

На его клыкастом лице появилась слабая ухмылка. Он подал знак, и из одной из пещер появился орк, несший на спине то, что сперва показалось Траллу тяжелым мешком. Но когда он небрежно бросил этот «мешок» на каменный пол, Тралл понял, что это человеческий ребенок – мальчик, связанный по рукам и ногам. Изо рта у него торчал кляп, черные волосы спутались, а в тех местах, где под слоем грязи проглядывала бледная кожа, Тралл видел фиолетовые и зеленые синяки. Глаза у него были такого же цвета, как у самого Тралла, – насыщенно-голубыми, и глаза эти были широко раскрыты от ужаса.

– Ты знаешь, что это? – спросил Искар.

– Дитя. Человеческий ребенок, – ответил Тралл растерянно. Не могли же орки ожидать, что он станет драться с ребенком?!

– Мальчик. Из них потом воспитывают убийц орков. Они – наши природные враги. Если ты и в самом деле настрадался от кнутов и плетей, если желаешь отомстить тем, кто сделал тебя рабом и даже дал тебе подходящее для этого имя, то отомсти им сейчас. Убей этого ребенка, пока он не вырос в мужчину, который однажды убьет тебя.

Глаза мальчика распахнулись еще шире, потому что Искар произнес все это на языке людей. Он отчаянно заизвивался и попытался что-то сказать, но из его горла вырвался лишь сдавленный хрип. Орк, принесший мальчика, ни с того ни с сего пнул его в живот. Ребенок сжался, проскулив сквозь кляп.

Тралл молча следил за происходящим. Они не могли говорить серьезно. Он глянул на Искара и встретился с его немигающим взглядом.