Изменить размер шрифта - +
 – Эй, Тралл! У нас тут твой старый друг!

Тралл вздохнул. У Лангстона мелькнула мысль, что орк сейчас выглядит достойнее их всех.

– Мне жаль видеть тебя там, Сержант.

– Мне тоже, – услышал Лангстон тихий ответ старого вояки. Затем, повысив голос, Сержант произнес: – Давно не виделись, Тралл.

– Убеди Блэкмура отпустить пленных орков, и, клянусь честью, которой ты меня научил и которую я с тех пор берегу, никто в этих стенах не пострадает.

– Мой господин, – проговорил Лангстон тревожно. – Вспомните, что я пережил в том бою. Я видел, какие силы подвластны этому орку. Тралл взял меня в плен, а потом отпустил. Он сдержал свое слово. Знаю, он всего лишь орк, но…

– Слыхал это, Тралл? – вскричал Блэкмур. – Ты всего лишь орк! Даже дурень Лангстон это понимает! Ну какой человек станет сдаваться орку? – Генерал-лейтенант шагнул вперед и перегнулся через парапет.

– Зачем ты затеял все это, Тралл?! – вскричал он уязвленно. – Я дал тебе всё! Мы с тобой могли бы поднять твоих зеленокожих против Альянса и заполучить столько пищи, вина и золота, сколько душе угодно!

Лангстон в ужасе взирал на своего господина. Только что тот во всеуслышание прокричал о своем предательском плане. Хорошо хоть, не упомянул самого капитана… пока что. Лангстону отчаянно захотелось просто столкнуть Блэкмура со стены и незамедлительно сдать крепость оркам.

Тралл не стал упускать представившейся возможности.

– Слышите, люди Дарнхольда? – крикнул он. – Ваш лорд и господин предал бы вас всех! Восстаньте против него, свергните его, сдайте нам, и тогда к концу этого дня сможете сохранить свои жизни и крепость!

Но никто не шелохнулся, чтобы воспользоваться его советом. Тралл подумал, что не может никого в этом винить, и вновь обратился к генерал-лейтенанту:

– Я прошу тебя еще раз, Блэкмур. Давай решим дело миром, или вы все умрете.

Блэкмур выпрямился во весь рост. Тралл заметил, что в правой руке он держит какой-то мешок.

– Вот тебе мой ответ, Тралл!

Лорд сунул руку в мешок и что-то достал. Тралл не мог разглядеть, что это было, зато он отметил, как отпрянули Сержант и Лангстон. Затем Блэкмур швырнул предмет со стены, и тот покатился к ногам Тралла.

Голубые глаза Тареты невидящим взглядом смотрели на него с отсеченной головы.

– Вот как я поступаю с изменниками! – воскликнул Блэкмур, безумно пританцовывая на месте. – Вот что мы делаем с теми, кто предает нас, несмотря на то, что мы их любим… кто все забирает и ничего не отдает… и кто якшается с треклятыми орками!

Тралл не слышал его. В ушах у него гремел гром. Колени молодого вождя подкосились, и он рухнул на землю. В горле встал ком, перед глазами все поплыло.

Это не могло быть! Только не Тари! Нет, даже Блэкмур не мог сотворить такого зверства с невинной девушкой.

Но блаженного забвения не наступило. Тралл упрямо оставался в сознании и смотрел на длинные светлые волосы, голубые глаза и окровавленный обрубок шеи. Затем ужасное зрелище затуманилось, а по его лицу потекла влага. Боль сдавила грудь, когда Тралл вспомнил слова Тари, сказанные ему когда-то давно: «Это называется слезы. Они появляются, когда нам становится грустно, когда болит душа, когда сердце так переполняется болью, что ей некуда больше деваться».

Но для его боли существовал другой выход. Ее можно было обратить в действие, в месть. Кровавая пелена заволокла зрение Тралла, и он, запрокинув голову, заревел с такой яростью, какой не испытывал ни разу в жизни. Необузданное буйство крика обожгло ему горло.

Небеса вскипели. Десятки молний разом прорезали облака, на миг ослепив всех вокруг.

Быстрый переход