На этот раз Кент хранил молчание и не шевелился. Очевидно, он пришел в себя и понимал, что любое словесное общение поставит под угрозу жизнь обоих. От языка жестов в полной темноте не было толку, а поскольку в непосредственном физическом контакте они больше не находились, использование тактильных сигналов также стало невозможным. Это означало то, что Кент вынужден был доверить Нине справиться с Доусоном в одиночку.

Ослепленная кромешной темнотой, оглушенная звуками выстрелов, Нина, продвигаясь вперед, вынуждена была полагаться на оставшиеся органы чувств. Медленно приближаясь к своему противнику, она прочувствовала сквозь вонь пороховых газов, висящую в воздухе ядовитым облаком, резкий металлический привкус. Многолетний опыт позволил ей узнать запах крови. Значит, Доусон ранен; но опасен ли он?

Пригнувшись, Нина держала в одной руке «Глок», а другой ощупывала пол. Вскоре ее пальцы обнаружили лужицу теплой липкой жидкости. Проведя рукой из стороны в сторону, Геррера наткнулась краем ладони на ботинок, мысок которого был направлен в потолок. Переместив руку, она нащупала твердую голень. Похоже, Доусон лежал на спине, совершенно неподвижно. Осторожно продолжая обследовать его тело, Нина скользнула рукой вверх по телу к шее. Приложив два пальца к сонной артерии, сосчитала про себя до двадцати, тщетно стараясь нащупать пульс.

– Кент, – окликнула напарника Нина, – пульса нет…

Ее слова оборвал гул отдаленного взрыва.

Глава 67

По системе подземных тоннелей разнеслась ударная волна. После нескольких жутких мгновений все вокруг, кажется, успокоилось. Нина вскочила на ноги.

В темноте раздался стон Кента, и она окликнула его:

– Ты как?

– Просто замечательно, – тихо проворчал он в ответ.

Нина поймала себя на том, что, несмотря на отвратительное состояние дел, уголки ее губ дернулись вверх. Язвительный ответ Кента больше, чем что бы то ни было, заверил ее в том, что никакие новые обломки его не придавили.

– Взрыв донесся с той стороны, где остался «Сан-Карлос», – сказала она, стараясь отыскать в кромешной темноте своего напарника. – Там, откуда мы пришли.

– Если этот козел сказал правду, – буркнул в ответ Кент, соглашаясь с ней, – он, спасаясь бегством, оставлял за собой на равных расстояниях самодельные бомбы. Вероятно, первая была маленькой; он носил ее с собой на тот случай, если ему потребуется отвлечь внимание своего врага или вывести его из строя.

Следующее логическое заключение сделала Нина:

– Из чего следует, что нам нужно двигаться в противоположном направлении в надежде найти выход. Фонарик у тебя остался? Свой я потеряла.

Узкий луч вспорол темноту, поплясав на земле. На какое-то мгновение свет задержался на неподвижном теле Доусона.

– Ты точно убедилась в том, что он мертв? – спросил Кент.

Прежде чем Нина смогла ответить, стены содрогнулись от нового оглушительного грохота.

– Доусон мертв, – поспешно сказала она. – А нам нужно шевелиться. Быстро!

Кент задержался, только чтобы забрать свой «Глок», после чего они побежали в дальний конец тоннеля, куда из-за угла проникала полоса тусклого света. Нина отметила, что Кент уже полностью в форме, и у нее мелькнула мысль: а не притворялся ли он, выжидая подходящего момента, чтобы внезапно напасть на Доусона.

Кент перешел на размеренный бег. После того как они завернули за угол, путь им снова осветили равномерно развешанные лампы под потолком.

– Следующая бомба рванет вот-вот, – сказал Кент, убирая фонарик обратно в карман и убыстряя шаг.